Да здравствует интернет как форма мягкой психотерапии.
Будь проклят интернет как эрзац чувств.
Уставшие от рутины верблюды и комарики приползают за плотской любовью в мир виртуальных фантазий. За деньги или без денег верблюды отцеживают комаров, а комары впиваются маленькими хоботками в верблюдов. Верблюды смешиваются с комарами, крики с писками, шерсть с крылышками, на пиршество любви слетаются, сбегаются, приплывают кентавры, драконы, тролли, гномы. И вырывается из общего хора стоны томления. Земля покрыта асфальтом города, у мира дьявольский аппетит, мир хочет голого, голого, голого. Стриптиз бастует, он победит.
Герой моего рассказа много вытянул из мира реализованных в виртуальном пространстве идей. Он почерпнул там свободу, в которой был ограничен в реальности – строгая властная мама, которая воспитывала мальчика одна. Отец его покончил с собой, когда Юлиану было три года. Он удавился в ванной комнате коммунальной квартиры.
Юлиан проникал в параллельные миры для того, чтобы прокричать на фоне «счастливых» лиц, что он глубоко несчастлив. А когда его игнорировали, возбуждался жаждой отмщения – наивной, грубой, детской, инфантильной жаждой увидеть страдание людей, которые не замечали его мучений. Когда ему было пять лет, он рисовал в воображении собственные похороны и убитых от горя взрослых, которые причинили ему боль. Будучи подростком, Юлиан освоил орудия истребления виртуальных врагов. В компьютерных развлечениях не было равных по мастерству убивать тому, кто вступал в игру под псевдонимом «цезарь».
Влажным сквозняком качнуло занавеску. Посмотрел на окна четвертого этажа дома напротив. Наши дома – близнецы. В солнечную погоду меня слепит осколочное светило, отраженное в ее окне, вечером остывшее солнце приходит в наш дом. Утром я не могу видеть, что происходит за ее занавесками, потому что – восходящее солнце, вечером не могу, потому что солнце заходящее. Великолепное светило защищает мое воображение от излишества реальных деталей так же, как закон внешний запрещает реализовывать необузданные желания. Солнце – благо. Нравственный закон, прекрасно оформленный у Канта.
А вот ночью от игры воображения меня не закрывает ничто.
Сегодня нет солнца. С улыбкой поглядываю на балкон, на котором сохнут два-три полотенца красного цвета. Скорее всего, хозяйка