В какую б школу ни попала ты,
Нельзя калечить собственное сердце.
Завянут все сердечные цветы,
Закроется любви заветна дверца.
Ты будешь снайпер, воин, штурмовик,
И умертвишь родного человека…
За много лет я от Тебя отвык,
Но знает сердце Твой призыв от века.
«Конечно, я Тебя хочу!..»
«Иисусе, желание мое, не посрами мене тогда.» Акафист Иисусу Сладчайшему
Конечно, я Тебя хочу!
Как можно не хотеть?!
И если это не кричу,
Так мало сил терпеть.
Ты подожди меня хулить,
От Бога отлучать.
Зачем мне пред Тобой юлить
И истину скрывать?
Всё твоё тело вопиёт
О нужности детей.
Оно пока ещё всё ждёт,
Ему не до смертей.
И то не похоть и не злость,
Не бред души больной.
Ты думаешь, что я лишь гость,
А я Тебе родной.
Я тот, кому Ты так нужна,
Я тот, кто для Тебя.
Конечно, Ты моя жена —
Увидел я, скорбя.
Теперь не буду до конца
Я на Тебя смотреть.
Мужские слабые сердца —
Такое не стерпеть.
Конечно, видел я дугой
Изломанную бровь…
Но я боялся пред Тобой
Предать мою Любовь.
Я видел всё, и всё я знал,
Но глубже был позыв.
Господь на сердце начертал:
«То от Меня, узри!
То встреча главная, весна
Твоей больной души.
Такая близкая Она —
Ты Ею будешь жить».
Как жалко мне и горько как,
Но милостив Господь.
Я знал, душа моя низка,
И похотлива плоть.
Я знал, что тёмен я и зол,
Безжалостен с людьми.
И вот час истины пришёл
Всё это в мир явить.
Должны соблазны в мир прийти,
Но горе, горе мне,
И хуже гада не найти
И на большой войне.
Во всём виновен только я,
Мне жаль, что я такой.
Пусть будет милостив Судья —
С любовью упокой.
Я больше в жизни ничего
Так сильно не хотел…
Скажи же Ты: «Прости его,
Он просто заболел».
Все разговоры о любви,
Небесной красоте
Не могут силу отменить
Безумия страстей.
Они от голода растут —
Отсутствия того,
Что нужно чувствовать во рту —
Вот только и всего.
Ты чувствуешь: «Оно моё».
И жаждешь это взять.
И начинается нытьё
И просьбы что-то дать.
Поверь, что я не виноват.
Могу себя распять.
Но только в злобы мрачный ад
Я не хочу опять.
Всё перемешано в душе:
Желание, любовь…
И нежность –