Роговицу механического глаза ожег тугой луч фонаря. Из двери в подсобное помещение заявился Лекс. Он подошел, сел рядом с Димом прямо на пол, заляпанный гидрофобным маслом изоляции от бронепроводов, над зачисткой которых минуту назад карпел увлеченный Мастер.
ГрандМастер протянул Диму энергетический батончик, и только сейчас парень понял, насколько голоден. На часах интерфейса горело «3:41», интерфейс пестрил алертами об обезвоживании и сильном голоде.
– Часто с тобой такое? – поинтересовался Лекс без осуждения.
– Бывает… – неопределенно ответил Дим, не поняв, как получилось, что сладкий энергетический батончик уже закончился и в руках шелестела только обертка.
– У тебя биполярное аффективное расстройство или маниакальный синдром?
Дим неопределенно пожал плечами.
– Не знаю. В сиротском доме нас не обследовали. Когда я выпустился, на это не было денег, а сейчас…
– А сейчас времени, – договорил за него Лекс. – Наверное, ты это услышишь не в первый раз, но я должен это сказать: ты очень странный парень, Дим.
– Я знаю.
Дим кивнул головой. Он уже давно знал, что отличается от других людей. Дети очень злы и жестоки. И издеваться над теми, кто выделяется из их среды, они любят не меньше взрослых. Хотя существуют ли взрослые? Или это те же дети, считающие, что возраст равен уму и жизненному опыту? Парень за свою не сильно длинную жизнь видел столько примеров седых идиотов, что скорее бы поставил на то, что возраст – это всего лишь дата выпуска, износ тела.
– На столе пищевой рацион, в подсобке раскладушка. Пойду, включу энергопитание, – сообщил Лекс Карго. И, поймав вопрошающий взгляд Дима, ответил на неозвученный вопрос. – А как еще я мог тебя остановить?
Дим понимающе кивнул и опустил голову. Это были не совсем настоящие эмоции – мимикрия, привитая Диму законами поведения общества.
– Ладно, ешь и ложись спать. Но завтра мне объяснишь странности строения бота, – сказал Лекс вместо слов прощания.
– Какие странности? – чуть громче обычного, желая заглушить звук недовольного голоданием желудка.
– Хотя бы зачем этому гиббону, – он кивнул на скелет будущего бота. – шпоры на основе сплава карбида вольфрама на задних лапах. Он что, кавалерист?
Старик не стал дожидаться ответа и негромко прикрыл за собой дверь, оставляя Дима наедине с запоздалым ужином.
Спустя шесть дней.
Это место звалось клеткой не просто так. Гексагон арены шестьдесят на шестьдесят метров, сваренный из железнодорожных рельсов, был в высоту добрых пятнадцать. В трех из шести углах арены имелось что-то для того, чтобы разнообразить поединок механических гладиаторов. Вал механического шредера, гидравлический пресс и плазменные горелки не предвещали загнанному в угол ничего хорошего.
– Дим, я все еще считаю – это нелогично, – пусть и