– Пойдём домой? – поинтересовалась Нилия и поглядела на меня как-то чрезмерно плотоядно, настолько, что домой идти расхотелось.
– Пойдём поужинаем, – сказал я и свернул на летнюю веранду первого попавшегося кафе.
Нилия не стала спорить. Всё с тем же видом, с каким шла по улице, внесла себя в кафе и усадила за столик. Закинула ногу на ногу, закусила губу, изучая меню. Со стороны могло показаться, что богине совершенно неинтересно происходящее вокруг, но каждое движение её было заточено на реакцию публики, и, вроде бы не замечая этой реакции, она явно упивалась ей.
Мне вдруг подумалось, что ей совершенно ни к чему ни Геркан, ни я со своими идеями. Она могла бы стать, к примеру, киноактрисой и заработать невероятную паству на киноманах, которые вознесли бы её до высот Анжелины Джоли, если не Мерлин Монро.
– Могла бы, – улыбнулась мне Нилия. – Только такая слава – мгновение по сравнению с вечностью. А дальше? И потом, зарабатывать на том, что получил от рождения, скучно.
Я поёжился. Всё же они читают мысли, или я начал бормотать вслух?
Богиня в ответ рассмеялась своим серебряным смехом. Подошёл официант. Нилия заказала что-то обыденное, но спрятанное под непроизносимым названием. Я хотел было выпендриться, чтобы соответствовать, но, посмотрев на свою спутницу, подавил желание и попросил принести пива и шашлык.
Официант ушёл, будто растворился. Богиня смотрела на меня как на картинку из эротического журнала.
– Так и будешь молчать? – поинтересовалась она. – Ты, конечно, очень милый, когда задумчивый, но хватит кукситься.
Это было сказано почти по-человечески, но чего-то не хватило для человечности. Если бы Нилия сейчас просто взяла меня за руку, я бы поверил в искренность, но она продолжала сидеть точёная, как изваяние самой себе. Я молча отвернулся и принялся разглядывать горстку народа, собравшуюся возле уличного музыканта напротив кафе.
Принесли напитки. С той стороны улицы неслись под струнный