Россия в меняющемся миропорядке. Коллектив авторов

что ПВЛ умолчала о том, согласились ли тогда греки на эту «дань», как и на то, согласился ли Олег, в свою очередь, на исполнение его подданными в Царьграде встречных правил поведения. В «Повести временных лет» этот вопрос остался открытым, ее составитель Нестор не счел возможным представить его как решенный сторонами. Обстоятельство немаловажное. Было и еще одно, не менее значимое, заставляющее усомниться в правдивости представленной Нестором информации о т. н. договоре 907 г. В ПВЛ он свел в этот договор и льготы, предоставленные Византией по требованию Олега его подданным, «ходящим в Греки», и выставленные ею (Византией) встречные «правила», которые те должны строго соблюдать находясь «в Греках». Те и другие никак не могли совпасть по времени появления, а значит, и оказаться в одном документе. Как следует из ПВЛ, ограничительные правила греки сформулировали сразу же, как бы в ответ на его требования предоставлять льготы «ходящей в греки» Руси – ее послам и торговым людям. Их появление могло произойти с большим разрывом во времени, а сам отсчет этого времени мог начаться только после 907 года.

      Наконец, мы не забыли, что в 907 году договор не заключался, его составитель ПВЛ монах Нестор сочинил спустя два века.

      Скорее всего, вопрос о льготах подданным Киева в Царьграде мог возникнуть после того, как Империя начала активно пресекать и наказывать случаи самоуправства «ходящей в греки» Руси путем применения норм уголовного права Договора 911 г. В ответ на это Киев стал настаивать на предоставлении льгот Руси, «ходящей в греки».

      Византия, сколько могла, оттягивала решение этого вопроса. Всё это время ее службы порядка не оставляли незамеченными случаи его нарушения киевскими подданными. Результаты этого нашли свое выражение в ст. 2 Договора 945 г. в виде этих ограничительных правил пребывания в Царьграде «ходящей в греки» Руси. Там же, наконец, нашли свое место и льготы, причем, первые были поданы, как кнут, вторые – как пряник, тем более, что эта их часть представляла «кормление» подданных Киева в Царьграде. Это значит, что только согласно договору 945 г. Византия приняла на себя обязательство содержать «ходящую в Греки Русь», т. е. их временное пребывание в стране – проживание и кормление, а так же обеспечение их снаряжением и съестным на обратную дорогу. Поэтому, ссылки на неуплату греками «дани», о которой писали некоторые авторы, беспочвенны, так как такие претензии могли возникнуть лишь после 945 года и только по делам о «кормлении» Руси, «приходящей» с княжеской «грамотой» по торговым и иным делам.

      Теперь о второй причине, якобы вынудившей Игоря в 941 г. военным походом двинуться «на Царьград» – желание заключить с греками соглашение о торговле. Эту причину называли многие авторы, но Б. Акунин в их числе был последним по времени.

      Оспорить и эту причину не составляет труда: сама ПВЛ свидетельствует против нее. Мы знаем, что походов было два: в 941 и в 944 году, первый был крайне неудачен для Игоря: против его флота Византия применила «огненную воду», уничтожившую две трети