Когда Михаил вошел в дом, он увидел молодую женщину с ребенком, то не поверил своим глазам. – Не уж-то это та самая Верка? Девчонка из его детства и юности?
Нет, это была статная молодая женщина, в которой было что-то такое, особенное. Именно этого и не хватало бабенкам военного городка Михаила, где тесно переплелись судьбы мужчин и женщин, пышно цвели разврат и пьянство. И тут он понял, что именно в ней он увидел: на деревенском языке это звучало бы как «баба надежная»…
– Здравствуй… – почему-то язык не смог повернуться и сказать «Верка!».
Вера просто кивнула ему в ответ. Когда все уселись, она положила на стол бумаги.
– Вчера в огороде у свекрови нашли коробочку, такую круглую, с золотыми монетами, дневник, чертеж и записную книжку… – она открыла ее где-то на самой середине. – А вот здесь я нашла такую запись…
И прочитала вслух то, что нашла. В комнате стало тихо. Михаил протянул руку и вновь перечитал строчку из записной книжки.
– Это что, списки какие-то? – переспросил он, не понимая, зачем пришел. – И кто такой «Северьян Гур. Гурьянов?»
– Судя по всему – это мой муж! – ответила хозяйка. – В сорок шестом году он был арестован за то, что искал клад монахов в храме мужского монастыря и видел там начальника колонии Тимофеева: тот тоже искал этот клад! С той поры ничего о нем не знаю…
– Вер, ты дай мне Ниночку: у тебя руки и освободятся… – попросила Надежда Николаевна.
Вера вздрогнула и посмотрела на хозяйку: та тут же кивнула. Молодая женщина смешалась и нерешительно передала Ниночку. Аккуратно уложив ее к себе на ручки, Надежда Николаевна даже засветилась оттого, что держала на руках ребенка. Вспышка минутной ревности исказила лицо матери и тут же она покраснела, поняв, что никто отнимать ребенка у нее не собирается.
– Только мне не понятно про расстрел в сорок седьмом году… – задумчиво произнесла хозяйка. – Почему в Ивдельском следственном изоляторе? И почему там оказался Маркел Тимофеев?
Она оглядела всех присутствующих и продолжила ровным тоном.
– Я ходила в ФСБ, и мне сказали, что сюда приехать должны ученые из какого-то института. Оне ентими делами занимаютси. Только сдаетси мене, нам самим с ентим делом надоть разобратьси. Мы-то поболе их про нашу землю знам!
– Предлагаю подождать! – Михаил потер руками, показывая, что без завтрака у него нет работоспособного состояния.
– Верк, сходи на кухню да изделай нам чайку, а ентому охломону – чего-нибудь посущественней! – хозяйка улыбнулась, поглядывая на Михаила. – А ты, Кулибин, подкинь-ка дровец! Аль разучилси ентому там, в городе?
Все заулыбались, а Михаил тут же встал и пошел за Верой на кухню.
– Странно, – подумал он, разглядывая фигуру Веры, – Я заканчивал школу, когда она родилась у Наташки, дочери бабы Ани, нянчил ее, качал на руках… А теперь какая выросла!
Между тем, Вера думала тоже об этом, собирая чайные ложки, блюдца и чашки, но совсем