– Может, воды? – обеспокоенно спросила режиссерша.
– Нет-нет, – я отчаялась что-либо объяснить, – лучше что-нибудь пишущее.
– Вы собираетесь пить что-то пишущее?!
Зинаида Максимовна удивленно приподняла бровь. Если бы с таким размахом вскинула бровь я, то она попросту скатилась бы на пол по затылку. Для лица режиссерши эти сантиметры были сущими пустяками.
– Пожалуйста. – Осознав, что мне надо, режиссерша запустила руку в необъятный карман своей вязаной кофты и вытащила оттуда черный маркер.
Подобная схожесть орудия труда с инструментом преступника породила во мне новые изыски фантазии. Кажется, в атмосфере этого театра витала какая-то бацилла, заставляющая здравый смысл испаряться из голов, превращая людей в алчных охотников исключительно за красотой сюжета. Ничем другим свои дальнейшие действия я объяснить не могла.
– Отлично! – радостно сообщила я, ощутив прилив воодушевления. – Сейчас мы ответим этому негодяю таким же манером! Вы курите? Не пожертвуете ли фольгой от сигаретной пачки?
Режиссерша снова полезла в карман.
– Ничем не смогу вам помочь, – пророкотала она, тщательно ощупав что-то в утробе кофты. – В моей пачке сигарет почему-то нет фольги.
– Эх, – раздосадованно скривилась я. – Ничего, воспользуюсь обычным блокнотным листиком. Хотя, жаль, не выйдет так красиво, как хотелось бы.
Выдрав лист из собственного блокнота, я задумалась над формулировкой, потом написала:
Попался! Я слежу за тобой!
После этого я сложила листок вдвое и, размахивая им над головой, шепотом поинтересовалась у режиссерши:
– Как думаете, куда положить, чтобы он нашел?
– Кто? – так же шепотом спросила Зинаида Максимовна, и я вдруг явственно ощутила, что произвожу на нее впечатление, сходное с тем, которое она производит на меня. Другими словами, режиссершу явно настораживает состояние моей психики.
– Тот, кто написал записку мне. Ведь возможен вариант, что он следит сейчас за нами? Ему интересно узнать мою реакцию на угрозы и все такое… – Я все-таки снизошла до объяснений. – Я написала ему ответ. Нужно положить записку в такое место, из которого, не слишком опасаясь разоблачения, злоумышленник сможет забрать ее. Понимаете?
– А что в ней написано?
– Так, чепуха всякая. Да какая разница? – жутко довольная своей идеей, отмахнулась я. – Мы втянем преступника в переписку и сможем поймать его, когда он будет забирать очередной ответ…
– Ну, – режиссерша пожала плечами, создав тем самым вокруг себя слабое подобие смерча, – положите в тот же шкаф. Раз уж повторять действия преступника, то максимально похоже, да? Но что нам это даст? Как мы обнаружим его, если он сам за нами следит? А если не следит, то как он узнает, что вы ему ответили?
– Пока не представляю, – отмахнулась я. – Для начала