Для внутренней и внешней безопасности империи последствия такой «национальной политики» оказались во многом негативными. В целом же новые имперские институты власти до начала 30-х гг. XIX в. не столько конструировали, сколько юридически фиксировали те культурные различия, которые существовали между польско-католической элитой и крепостным западно-русским крестьянством. Польское восстание 1830-1831 гг. внесло известные коррективы в традиционную имперскую политику на западных окраинах России. В 1839 г. была упразднена Брестская церковная уния, что позволило кардинально изменить конфессиональную ситуацию в регионе71. Следует отметить, что упразднение Униатской церкви произошло только на территории Западного края Российской империи. В Царстве Польском Униатская церковь была сохранена и просуществовала до 1875 г.
Теперь численно доминирующей Церковью в Литве и Белоруссии стало «господствующее» русское православие, а «терпимое» польское католичество осталось в меньшинстве72. Как следствие, мирное воссоединение более полутора миллионов униатов с Русской православной церковью еще резче разделило польско-католическую, помещичье-шляхетскую элиту и крепостное, теперь уже православное, западнорусское крестьянство73.
На парадоксальность сложившихся колониальных отношений, которые обусловили особый характер господства польской дворянско-католической элиты над русским православным крестьянством, указывал известный ученый славяновед А.Ф. Гильфердинг: «Но где видела история пример, чтобы народность, господствующая в государстве, народность его создавшая, была в одной части этого государства подавлена другой, покоренной народностью? … его дано было осуществить России, которая в течение трех поколений могла сносить, чтобы под ее властью, в пространных областях ее державы, русская народность была подавляема, преследуема и даже уничтожаема меньшинством иноземцев. И это она допускала в тех самых странах, где началось гражданское развитие русского народа, где так долго сосредотачивалась его государственная жизнь и его просвещение!»74.
Увеличению культурной дистанции способствовало и российское образование, которое получало польское дворянство в Виленском университете, учебных заведениях Белорусского, а затем и Виленского учебного округа75.
Нельзя не отметить в связи с этим и начавшиеся непоследовательные и неэффективные процессы интеграции региона в состав Российской империи, которые были инициированы правительством в ответ на польское восстание 1830-1831 гг76.
Реакцией на действия российского правительства стало усиление протестных настроений среди местной колониальной элиты, которая по-своему оценивала