– Мистика какая-то, – взъерошил себе волосы на макушке Златков. – Он погиб семьдесят с лишним лет назад.
– Но ведь у тебя ощущения другие?
– Другие…
Рязанцев посмотрел другу прямо в глаза:
– Вот видишь. Потому что у Бога все живы…
Домой Златков пришёл почти ровно через сутки после того, как они выезжали на рязанцевской «Ниве» с его двора. Кот с порога кинулся ему в ноги и тёрся о ботинки до тех пор, пока не получил свою миску корма. Минут пять, пока Златков прибирал за питомцем, с кухни доносился только громкий хруст. Затем кот с достоинством вошёл в комнату, замер на её середине и одарил хозяина долгим взглядом изумрудных глаз. В них прямо читался немой укор: «Эх, хозяин, где ж тебя так долго носило».
– Мистика, – сказал Алексей коту и откинул плед.
Кот повёл ухом и сощурился. Показалось, будто он даже чуть кивнул утвердительно. Но ведь такого не бывает… А затем кот привычно прыгнул на диван хозяину в ноги.
Златков не стал включать компьютер и читать почту. Всё равно от самого близкого человека он уже давно не получал никаких других писем, кроме язвительных. Почти без звука полистал каналы телевизора – по всем новостям была только война. Он нажал кнопку пульта – экран погас. Через занавески в окно проникал утренний свет. Нужно было поспать. Хотя бы немного.
Спустя день, возвращаясь после проведённой консультации из института, Златков заглянул в лавку на Садовой к знакомому антиквару. Других посетителей в полуподвальчике не было.
– Алексей Владимирович! – раздалось из-за прилавка. – Очень рад!
– Здравствуйте!
Разговорившись несколько лет назад в этой самой лавке, куда Златков забрёл совершенно случайно, они с тех пор иногда помогали друг другу сведениями, советами или просто предположениями. Отношения носили абсолютно некоммерческий характер и основывались исключительно на общем интересе – истории. Сейчас Алексей выложил перед антикваром найденную табакерку. Больше можно было ничего не говорить. Минуты две продолжалось тщательнейшее изучение принесённой вещи в полнейшей тишине.
– Польша, до 1939 года, – прозвучал уверенный вердикт.
– Мне не даёт покоя замок, – Алексей аккуратно коснулся пальцем крышки табакерки. Дома он рассматривал её не один раз. – Такое ощущение, что я его уже где-то видел. Никак не могу вспомнить где.
Антиквар снял очки:
– Это Дубненский замок. Тот самый, который осаждал Тарас Бульба.
– Точно! Спасибо огромное!
Они увлечённо проговорили ещё несколько минут о периоде, когда стали входить в широкий обиход изделия из пластмассы, о табакерках и степени их распространённости в межвоенный период, о том, в каких пачках продавался в СССР нюхательный табак…
Нужно было идти. Закончился разговор как обычно:
– Вещь редкая.