– Дурак твой воевода! И все вы тут…
Мишкин кинжал чиркнул Сучка по бороде, немного не достав до горла, плотницкий старшина отшатнулся, злобно оскалился и медленно завел правую руку за спину, но в дверь уже лезли, хищно поводя взведенными самострелами, услыхавшие Мишкин свист «курсанты». Гвоздь и Нил шарахнулись к стенам, а Сучок замер, повернувшись лицом к двери. Теперь стало видно, что его правая рука, заведенная за спину, уже легла на обух топорика, засунутого за пояс.
– Что, Лысый, все тебе неймется? – громко спросил Демьян и разрядил самострел прямо под ноги Сучку.
Видимо, болт ударил настолько близко к ногам, что Сучок невольно отпрыгнул. Снова щелкнул самострел, заставив плотницкого старшину подпрыгнуть еще раз. Из толпы «курсантов» раздался довольный голос:
– Во! Попляши, Лысый!
«Сговорились, что ли, поганцы? Но всё «в елку»! В самый раз!»
Под гогот «курсантов» Сучок прыгнул еще дважды, налетел задом на стол с макетом крепости и, тут же получив от Мишки деревянной чуркой по затылку, затравленно обернулся.
– В глаза воеводе Корнею свои слова повторить сможешь? – глядя на Сучка в упор, спросил Мишка. – Или зассышь, старшина?
Губы Сучка дрогнули, но он ничего не сказал, лишь слегка повел правым плечом, все еще держа руку заведенной за спину.
– Только дернись, дурень лысый, – донесся от двери голос Демьяна. – Прочь руку с топора!
Сучок несколько секунд постоял неподвижно, потом расслабился и выпростал руку из-за спины.
– Старший стрелок Федор! – позвал Демка.
– Здесь, господин десятник!
– Забрать у лысого дурня топор! Только сам под выстрел не подвернись.
– Слушаюсь, господин десятник!
Сучок не пошевелился, когда Федор вытаскивал у него из-за пояса топор, но выражение лица у него было такое же, как у мужиков, которым медсестра делает укол в задницу.
– Ну так что? – снова спросил Мишка. – Повторишь свои слова воеводе Корнею?
– Пош… – Сучок шумно сглотнул и выговорил, глядя в стол, – пошутил я.
– Мы тоже, – Мишка убрал кинжал в ножны и добавил: – Только шутки у нас разные: у тебя – дурные, у нас – воинские, – потом поднял глаза на Демьяна и уже другим тоном спросил. – Демка, пол-то здорово болтами расковыряли?
– Не-а! – отозвался Демьян. – Мы тупыми болтами били. Охотничьими, которые на белку, на горностая…
Поломать кости можно было и такими, но так Сучку, наверно, было еще обиднее – стреляли, как в мелкую дичь.
– А лысый дурень не понял! – добавил кто-то из «курсантов», в ответ раздалось хихиканье.
– Смирна-а! – рявкнул Мишка. – Слушай приказ!
«Курсанты» замерли, в горнице повисла тишина, слышно было только, как опять шумно сглотнул Сучок.
– «Лысого дурня» впредь поминать запрещаю! – продолжил командным голосом Мишка, поочередно фиксируя взглядом каждого из своих парней. –