Вторая – с трудом расшифрованная часть надписи – заставляет ученых задуматься и с трудом подыскивать ее трактовку, ибо она, из-за своего плохого физического состояния, крайне неоднозначна. Некоторые усматривают в ней отголосок того факта, что храм, где нашли стелу, помимо своих молельных функций параллельно являлся домом «священной проституции»; подобные дома терпимости при храмах существовали в Месопотамии еще в шумерский период, и традиция эта была жива у почитателей культа Астарты (Ашейры, Иштар, Инанны) до достаточно позднего периода истории. Некоторые усматривают аналогии между языком стелы и некоторыми текстовыми оборотами, известными в Библии – что, в общем-то, неудивительно, учитывая географическую и национальную близость моавитян и евреев.
Библейский Билам бен-Беор (бар-Беор надписи) личность весьма противоречивая. С одной стороны, пророк, «знающий мысли Бога», «пришедший из Арама с гор восточных», которому принадлежит одно из самых поэтических благословений народа Израиля. Но с другой стороны, он предстает перед читателем Библии как мидианитянский колдун, по совету которого женщины искушали сынов Израиля, склоняя их к исполнению языческих культов. Согласно Библии, данное поведение вызвало среди евреев эпидемию чумы.
В надписи из Тель Дир-Аллы, относящейся, как я уже отметил, к IX – VIII веку, зафиксирована традиция, в которой Билам предстает как языческий пророк (среди богов упомянуты Шэгэр и Астарта), некоторые, правда, переводят его звание «хозе-элохин» – как Божий пророк (сравните одно из библейских имен Бога – Элохим, «боги», так сказать, «единый во многих»). Все это неудивительно, учитывая то, что нееврейские языческие культы вплоть до VI века до н.э жили бок о бок с иудаизмом Моисея, последний даже сотворил для «сынов Израилевых» «медного змия» – которому под именем Нехуштан евреи поклонялись отдельно. Этот прискорбный для еврейской истории факт Библия подчеркивает как страшный грех, но нисколько не отрицает и не скрывает его.
Современные историки пытаются рассматривать личность Билама Бен-Беора как некий полумиф, повлиявший на составителей библейских книг и подхваченный ими (подобно «мифу о Потопе» из шумерских источников). Крамольная мысль о том, что и в Библии, и в Биламовой надписи речь идет об одном, вполне реальном, пророке, и о том, что единобожие евреев сосуществовало долгое время вместе с язычеством (о чем сама Библия вполне четко рассказывает) – лежащая на поверхности и логичная – не приходит в голову атеистам, до сих пор молящимся на Велльгаузена. Что ж, возможно, Велльгаузен – это лучший объект для молитвы, чем Баал, Кемош, Маркс, Ленин или Ницше…
Надпись Билама – это совершенно невероятный артефакт, фактически, говорящий нам о том, что якобы мифический персонаж жил на самом деле. Таким образом, если на Руси найдется летопись, описывающая деяния Кащея Бессмертного – это будет прекрасная аналогия Биламовой надписи. И русскому люду