Мы каннибалы, когда любим. Эротическая проза. Мила Вальс

ction>

      Мы каннибалы, когда любим

      Чем это пахнет? Медовый бальзамический запах… Ладан… Да, это вкус ладана!

      Ты ждала меня на полу. Истосковавшаяся, обнаженная. Воцарившая безупречное кремовое тело на густой ворс махрового ковра. Грациозно возвела изящные руки над головой, уложив их на роскошную шаль льняных волос. Блещущие локоны спадают по длинной шее на округлые плечи и дразнят кончиками шоколадные соски на упругой груди. Люблю вбирать их в себя, щекотать языком, беззобидно покусывать зубами, разыгрывая аппетит телесного гурмана. Знаю как ты мокнешь, следом.

      Томимая, стягиваю с себя майку и расстегиваю ширинку.

      Ты так согнула правую ногу, чтобы гибкая стопа, украшенная от лакированных пальчиков вихрастым узором, касалась левого бедра. Призывающе обнажила гладкие, чуть приоткрытые как дольки сочного абрикоса, половые губы.

      Мое сердце начинает паниковать, в горле пересохло, а представленная мне во всей красе алая щель, утоляющей влагой принуждает меня как саванну перед прыжком встать на четверинки.

      Что доставляет тебе большее удовольствие? Сознание своего очарования? Наблюдение за сметающей мое спокойствие волной и накрывающая бесконтрольная страсть? Предвкушение умильно-дерзких ласк или все разом?

      Расстаюсь с джинсами и трусами. Опираясь на руки, медленно приближаюсь к тебе.

      Господи, как ты красива! Почему я призываю к богу, в которого не верю? Если бы он был, то в образе женщины, в образе тебя! Но смогла бы я к нему прикоснуться? Природа совершенна, рождает прекрасное и один из ее даров здесь, передо мной.

      С надменно поднятым подбородком гладко переходящем в высокие скулы на овальном лице с удивительными, фисташково-серыми глазами лисьей формы. Немного опущены внутренние уголки глаз и обольстительно взвиты вверх на концах. Взгляд этих уникальных очей я называю «наркотичным». Oн может быть только у человека поднявшегося на вершину удовольствия. Зрачки гипнотически блестят и заманивают. В них хочется остаться, раствориться, утонуть. В них иллюзия вседозволенности.

      Примесь азиатской крови в генетической палитре твоего начала родила неописуемое очарование в сплетении славянской молочной нежности и монгольской знойной свирепости. В томных ласках ты легким покрывалом скользишь по мне. В порывах страсти твои глаза мне открываются взглядом хищного орла, готового в миг когтями вырвать мое сердце.

      Завороженная сажусь рядом кончиками пальцев приветствуя гладкие бедра. Моя грудь часто поднимается становится жарко, а твой язычок влажно показался в уголке полных губ.

      Хочу впиться в них как долгий странник в пустыне нашедший оазис, но только тихо касаюсь розовой кожи, полураскрытыми устами, обдавая тебя жарким дыханием. Я как оголодавшая пантера глазеющая на молодую ламу и неспешащая терзать ее столь желанную плоть.

      Ты приподнимаешься навстречу обвеяв меня ароматным маслом миндаля. Мы сидим на коленях, напротив друг друга. Наши тела взаимно ластятся, требуя, знакомых до мельчайших окончаний, слияний, сплетений.

      Соски трутся в нежных поцелуях. Я прячусь в ложбине между шеей и плечом. Зарываюсь в шелк твоих волос утопая в эфирном наслаждении. Лаская мои руки, ты приподнимаешься, откидывая меня на спину и накрываешь собой. Рука уверенно спускается к низу живота и скользит двумя пальцами от мокрого входа влагалища к клитору. Твой язык улиткой влажно ползет по моей шее. Пальцы настойчиво проникают в меня и скоро возвращаются, чтобы сжать мою грудь. Обожаю чувствовать тебя на себе, когда ты укрываешь меня собой волнующе сдавливая лобком.