– Привет, бродяги! – крикнул вновь прибывший, обшаривая тяжелым взглядом закоулки хаты.
– Привет, привет. – Шер неспешно слез со шконки и подошел к быку. – Откуда приехал?
– С Лефортова привезли, – поморщился арестант. – Это что за тюрьма?
– Те же яйца, только в профиль, – усмехнулся Слава. – 99/1. Централ такой же замороженный, как и Лефортовский. Как звать-то?
– Леха.
– Погоняло есть? – продолжил Шер.
– Есть, – растерялся Алексей столь грубому напору стареющего мошенника. – Боксер и Космонавт.
– Давно сидишь?
– На Лефортово семь месяцев и на зоне четыре года. А вы?
Вкратце сообщив о себе, уже за чаем мы продолжали расспрос Космонавта.
– Что за беда? – поинтересовался Шер.
– Две сто пятые, ОПТ. Я кингисеппский, слышал, наверное? – надменно-гордо выразился Леха.
– Слышал-то, слышал. Только как ты успел четыре года на зоне оттянуть? Вас же еще судить не начинали?
– Да, я срок по другой делюге тянул, менты ствол и героин подкинули, а сюда уже на раскрутку по Финагину привезли.
– Знаешь Финагина?
– Конечно, Сереня – кентуха мой. Вместе газовали в 90-е…
– Погоди, погоди, – перебил я Космонавта. – Это ты мусорам мел за гердос впаривал?
– Да-а, – напряженно вытянул Леха. – Откуда информация?
– Сухарь здесь сидел, рассказывал про тебя.
– Понятно, – проскрипел зубами Леха.
– Только он не говорил, что вы подельники.
– Он еще не знает, – скривился Космонавт.
– Ты тоже на 51-й? – усмехнулся Слава.
– Я? – замялся Леха. – Нет. Какой смысл? Чтоб на пэжэ заехать? Я в раскладах.
– Значит, грузишь подельников?
– Я за свое рассказываю, – недовольно рыкнул бандюган.
– Как это за свое, если у вас ОПГ? Где свое, там общее. Грузишься сам – грузишь всех, – недоуменно констатировал я.
– Со своей делюгой я сам разберусь, – ощетинился Космонавт. – Тебе что, своей мало?
– Леша, а ты масти-то какой? – вмешался Слава.
– Блатной был масти, – натужно выдавил убийца.
– Масть