Бар находился в глубине двора и по случаю позднего часа здесь, на улице, было безлюдно, и, не считая нас, впереди идущего Алексея и подскочившего к нему парня в черной одежде, не было ни души. Последний так быстро и ловко выстрелил Корчагину в живот, что мы не успели даже предупредить Алексея о надвигающейся опасности, а когда мы закричали, было уже поздно.
Преступник обернулся на нас, мы застыли в ужасе, ожидая выстрела и конца наших жизней, но он только взял сумку с выигрышем, которая, успев упасть на землю, часть монет великодушно отдала асфальту, и пустился бежать.
Придя в себя, я подскочила к Алексею, а Юлька бегом вернулась в бар за помощью.
Мужчина был еще жив, и ввиду специфики ранения я могла заверить: умирать он будет долго и мучительно. Я взяла его лицо в свои ладони и приподняла.
– Больно… – прошептал он. – Живот, больно… Я так и не… как вас…
– Не говорите, – посоветовала я. – Уже вызвали «Скорую», они сейчас приедут и заберут вас. И вы поправитесь. – К сожалению, я знала: у него нет шансов выжить. Но я не имела никакого морального права сказать ему сейчас эту правду.
Немного помолчав, видимо, собираясь с силами, он спросил:
– Как вас… зовут?
– Катя.
– Катя… возьмите… – Корчась от боли, Алексей полез в карман и достал оттуда какой-то неровный желтоватый лист бумаги.
– Что это? – Я осторожно опустила его голову и взяла из испачканных его же кровью рук листок. Корчагин тут же приложил вторую руку к окровавленному животу. На лбу его выступили крупные капли пота.
– Отдаю… долг. Это же был… ваш… выигрыш. – Он помолчал, а я продолжала смотреть ему в лицо и почувствовала, как у меня увлажнились глаза. Это ужасно, когда человек только что с тобой разговаривал, пил пиво, шутил, и вот он уже смертельно ранен изуверским преступником, позарившимся на несчастные три тысячи рублей мелочью. – Разверни, – приказал он.
Я повиновалась. Это была половина плана чего-то. Ближе к неровному правому краю листа стоял жирный красный крестик, а внизу приписаны шесть цифр.
– Я не понимаю, – в отчаянии выговорила я. Чего он от меня хочет? Знаю, что должна выполнить волю умирающего, но как это сделать, ежели ничего не понятно? – Это план?
– Дда… План… аквапарка этого… города. Там, где крест, зарыт… – Мужчина закашлялся. – Зарыт сейф. То, что там… теперь твое. Цифры – первая часть кода.
Что же это получается? Клад? Ну ничего себе…
– Шесть цифр здесь, – продолжал он говорить тихо, хрипло, тяжело дыша. – Еще шесть… на другой… части. – Его рот выпустил струйку теплой крови. Мужчина начал захлебываться и пытаться выплюнуть ее.
Юля вместе с парочкой мужчин выбежала из здания.
– Мы