Тени в комнате расползлись по углам. В затянутое по бокам плющом распахнутое настежь окно заглядывал мутно-серый рассвет. Должно быть, прошло не так много времени с тех пор, как они уснули.
Шум в ушах окончательно стих и Марина поняла, что остаточный шелест – всего лишь звук накрапывающего летнего дождя. Тянуло промозглой зеленой свежестью, откуда-то снизу доносились голоса дворцовых слуг, споривших, чья очередь рыхлить продроминовый сальцепак – целебное, но жутко вредное, кусачее растение кустарник в четыре метра высоты, бутоны цветов которого открывались зубастыми пастями.
– Тебе имя Солеа о чем-нибудь говорит? – глубоко вздохнув, Марина наконец-то избавилась от судорожной дрожи в голосе.
Несколько секунд он размышлял соврать или не договорить. Впрочем, осознав что его колебания уже стали очевидны, только улыбнулся. Марина смотрела на него в упор, почему-то страшась услышать ответ на свой вопрос.
– Солеа – одно из знаменитейших имен, – он отвел взгляд, – У вас все иначе, чем во владениях воздуха. У ветров нет иерархии, у всех собственные пределы, уходящие в эфирное ничего, – поймав непонимающий взгляд девушки, он пояснил, – миры перетекают друг в друга, как именно никто не знает, но эфир соединяет, связывает и одновременно разграничивает и разделяет их, он бесконечен, но кончается в один миг. Так вот, ветры независимы друг от друга, а насколько я знаю, с водой немного не так. Вода, вернее владения Куатафа тоже имеют выход в эфир, они сами по себе уже часть эфира, я только слышал об этом, не больше, я могу ошибаться, – пожал плечами Кэрсо-Лас.
– А что насчет Солеа?
– Ну, – легкая улыбка тронула его губы, – собственно все прочее пространство – это изначальные владения Солеа. И честно говоря, сомневаюсь, чтобы кто-то из смертных или бессмертных когда-либо лично встречался с Солеа, это вообще великая загадка. Армадомараэ говорил мне как-то, что Солеа слишком велик, чтобы хоть однажды обрести подобие плоти и удостоить кого-либо своим вниманием.
– О да! – сердце Марины ухнуло вниз, холодным комом застыв в районе желудка, – Вот обрадовал! А что за Армадомараэ такой? Имя знакомое…
– Он помогал нам в поисках Гаитоэранта, – усмехнулся Кэрсо-Лас, – все опять сводиться в одну точку. Но, собственно, это был единственный случай, когда обстоятельства вынудили представителей разных сил встречаться или беседовать.
– Еще замечательней, – упавшим голосом пробормотала Марина
В висках вновь запульсировала боль. Что-то ускользнуло, в который раз. Что-то бесконечно важное…
– Я конечно догадывался. Что ты не простой представитель своей силы, – вдруг продолжил Кэрсо-Лас, грея в своих руках ее заледеневшие ладони.
– Почему? – удивилась Марина.
– Далеко не каждый способен так вольготно пользоваться собственным могуществом в самом сердце иной стихии. Гаитоэранта подожгла лишь мою материальную оболочку, причем для того, ей