Боже мой! Что это было за место! Золотой песок, раскидистые пальмы, голубое теплое море! И… сотни, сотни молодых кубинок в неглиже, при виде которых экскурсанты даже несколько растерялись. Еще бы. Красота креолок, а женщины острова в основном были этой породы, широко известна в тропических широтах. Так же, как наших в северных.
Но ближе к делу. Преодолев несвойственную морякам растерянность, наши быстренько разделись (не полностью, конечно) и стали услаждать себя пляжными радостями купаться, загорать, а главное, созерцать юных кубинок.
И те отвечали взаимностью. Принимали соблазнительные позы, громко смеялись и махали парням руками.
А затем вдруг, некоторые из них, самые разбитные и веселые, стали показывать офицерам кукиши. Да-да, именно те кукиши, за которые в России можно нарваться на грубость, а то и получи ть в морду.
Парни опешили. Такое доброжелательное, многообещающие поведение, и вдруг… русский кукиш? Что за хрень?!
Оглянулись на переводчика, а тот так и прыскает со смеху.
– В чем дело, Педро?!
И переводчик, в прошлом выпускник университета имени Патриса Лумумбы, что в Москве, рассказал, что столь обидевший наших моряков жест, у кубинок является знаком дружеского расположения и даже призыва к любви.
Вот такие, понимаешь дела.
Несколько озадаченные мореходы сразу же оживились и стали с еще большим интересом созерцать веселых красоток.
И о чем, интересно, они думали? Точно. Именно о том, что и ты.
Мораль для советского человека превыше всего. И никаких кукишей!
«Абдула и Тарапунька»
В подразделении морской контрразведки, где мне пришлось служить в конце восьмидесятых, многие офицеры отличались чувством здорового юмора и всегда были рады забавному случаю, шутке или розыгрышу. А, как известно, на флоте их всегда предостаточно.
Расскажу о двух.
Первый произошел с нашим коллегой из соседнего подразделения капитан – лейтенантом Сашей Лазебным, считавшимся лихим опером, но, как говорят «без Бога в голове».
Он постоянно попадал в различные истории, не все из которых приветствовались начальством.
В ту осень Лазебный готовился к выходу в свою очередную автономку и был в прекрасном настроении.
Экипаж ракетного крейсера, с которым ему предстояло идти в поход, был хорошо отработан и надежно опутан созданной Сашей конспиративной сетью.
К тому же адмирал, от которого он только что вышел, остался доволен докладом капитан-лейтенанта о проведенной на корабле перед выходом работе и прозрачно намекнул о повышении в звании после возвращения.
Как было не радоваться?
Даже погода в этот день удалась на редкость погожей.
По существующему правилу, на лодку оперработник прибывал за несколько часов до отхода, на начальничьем УАЗе.
Однако Саша не торопился и вместе с нами балагурил на площадке перед отделом, тем более, что было время обеденного