– Прошу прощения, господин капитан, – повысил голос Портос, – но Атос серьезно болен. Что же касается вчерашней драки… Нас действительно было шестеро против шестерых. Однако гвардейцы напали на нас неожиданно, предательски, из-за угла. От неожиданности двое из нас не успели обнажить шпаги и рухнули замертво. Атос был тяжело ранен и его сочли мертвым. И все же мы не сдались и приняли бой! Только силы оказались слишком неравны.
– Имею честь доложить, господин капитан, – невозмутимо сообщил Арамис, – что я лично заколол одного из предательски напавших на нас гвардейцев.
– Я этого не знал, – сразу смягчился господин де Тревиль. – Похоже, его высокопреосвященство несколько неточно передал ход событий…
– У нас к вам есть просьба, господин капитан, – вкрадчиво начал Арамис, видя, что им удалось переломить ход разговора. – Не говорите никому, как опасно ранен Атос. Шпага пронзила ему грудь, так что…
В этот момент на пороге приемной показался человек, облаченный в мушкетерский камзол. Его благо родное лицо покрывала смертельная бледность.
– Атос! – хором воскликнули капитан и Портос с Арамисом.
– Прибыл по вашему приказу, господин капитан, – произнес Атос. – Жду распоряжений.
Господин де Тревиль в мгновение ока сменил гнев на милость. Он снова стал таким, каким его привыкли видеть его мушкетеры – заботливым отцом, готовым на все ради своих солдат. Тронутый проявлением мужества Атоса, капитан бросился, чтобы поддержать раненого.
– Я запрещаю вам, – проникновенно начал господин де Тревиль, – и вам также, господа, – бросил он Портосу и Арамису, – без крайней необходимости рисковать жизнью! Вы дороги мне, и вы дороги королю. Всем известно, что самые храбрые люди в королевстве – это наши славные мушкетеры!
В порыве чувств он крепко сжал руку Атоса. Атос побледнел еще сильнее и, сраженный болью, упал на ковер.
– Врача! – закричал господин де Тревиль. – Скорее врача!
Лекарь, по счастью, находился в доме. Он быстро поднялся в приемную. Портос и Арамис на руках перенесли своего друга в смежную с кабинетом комнату и, по настоянию лекаря, вышли. Около раненого остались только врач и господин де Тревиль.
Немного погодя капитан появился и сообщил, что жизни Атоса ничто не угрожает. Портос и Арамис удалились, а господин де Тревиль повернулся к д’Артаньяну.
– Простите, земляк, – улыбнулся он. – Я совершенно забыл о вас. Но перейдем к делу. Я прекрасно помню вашего отца. Чем могу служить?
Д’Артаньян сбивчиво объяснил, что мечтал о зачислении в полк мушкетеров с помощью господина де Тревиля, но теперь понял, что недостоин такой великой