– Ну, если бы леди Уистлдаун действительно была Элоизой… – задумчиво произнесла Пенелопа.
– Это не она! – взвилась леди Бриджертон.
Пенелопа не могла не рассмеяться.
– Но если бы это была она…
– Знаете, – сказала Элоиза, – я уже начинаю сожалеть, что это не так.
– Это была бы замечательная шутка над всеми нами, – продолжила Пенелопа. – Правда, в среду тебе не удалось бы посмеяться над теорией Гиацинты, потому что тогда мы бы все поняли, что это действительно ты.
– Если только это не ты, – хмыкнула Кейт, глядя на Пенелопу. – Вот это был бы дьявольский ход.
– Посмотрим, правильно ли я поняла, – подхватила Элоиза, смеясь. – Итак, если предположить, что Пенелопа – это леди Уистлдаун, то в «Светских новостях» запросто может появиться заметка, где высмеивается теория Гиацинты, будто леди Уистлдаун – это я, потому что, с точки зрения Гиацинты, это была бы исключительно хитрая выдумка.
– Я уже ничего не соображаю, – произнес Колин, ни к кому не обращаясь.
– А что, если леди Уистлдаун – это Колин? – предположила Гиацинта с коварным блеском в глазах.
– Все! Хватит! – воскликнула леди Бриджертон. – Умоляю вас.
К этому моменту все уже так хохотали, что были не в силах продолжить.
– Варианты бесконечны, – выдавила Гиацинта сквозь слезы.
– А может, нам всем следует посмотреть влево, – предложил Колин, вернувшись в свое кресло. – Кто знает, может, это и есть наша таинственная леди Уистлдаун.
Все посмотрели влево, кроме Элоизы, которая смотрела вправо… на Колина.
– Ты пытался мне что-то сказать, – поинтересовалась она с иронической улыбкой, – когда уселся справа от меня?
– Отнюдь, – отозвался он, не глядя на нее, и потянулся к тарелке с печеньем, забыв, что она пустая.
Если кто-нибудь, помимо Пенелопы, и заметил его уклончивость, им не удалось подвергнуть Колина допросу, так как в этот момент прибыли сандвичи, после чего он оказался совершенно недоступен для разговора.
Глава 5
Как стало известно, леди Блэквуд растянула лодыжку, преследуя мальчишку-разносчика сего скромного издания.
Тысяча фунтов, конечно, неплохие деньги, но леди Блэквуд едва ли нуждается в средствах, более того, ситуация становится абсурдной. Наверняка у лондонцев есть более интересные занятия, чем погоня за беззащитными детьми в бесплодных попытках установить личность автора этих строк.
Хотя как сказать.
За десять лет, которые автор посвятил летописанию высшего света, он не заметил никаких признаков того, что его представителям есть чем занять свое время.
Спустя два дня Пенелопа обнаружила, что она снова пересекает Беркли-сквер, направляясь на Брутон-стрит, чтобы повидать Элоизу. На этот раз, однако, светило яркое солнце и она не встретила Колина.
Может,