Тут вмешивается мама.
– Если с тобой случится что-то серьезное, отвечать придется мне. Это же просто дневник питания. Очень хорошая мысль, считай, что просто ведешь дневник.
Дневник питания
Дневник. Да, я могла бы вести дневник. И понимаю, что это мой единственный шанс. Прямо здесь, когда мама чувствует себя такой беспомощной и слабой, и в присутствии этой кошмарной медсестры. Я воспользуюсь этим в своих целях, и пусть мама рухнет под тяжестью происшедшего. Пожалуй, рискну. Сейчас или никогда.
– Я не хочу поступать в колледж. – Мамино лицо становится сердитым, выражение точь-в-точь как у подростка с плаката «Нет наркотикам!», висящего на стене у нее над головой. Действенный, однако, плакат. – Хочу покончить с учебой. До свиданья. Кончено. Больше. Никакой. Учебы.
– И не думай, – отрезает мама.
Сестра произносит «о-о-о-о», словно кучка детей на детской площадке, когда кто-нибудь сваливается с горки. Ей явно становится уютно, будто она смотрит ток-шоу.
– Больше никаких разговоров об этом.
– Но я уже все спланировала. Даже Джулиан из службы занятости говорит, что это возможно.
– Нет, Блюбель, мне наплевать, что говорит Джулиан из службы занятости. Ты не бросишь школу, мы уже сто раз об этом говорили. И неужели мы должны это обсуждать в кабинете врача?
– Мама, это возможно и совершенно законно. Мне нужно пройти профессиональную подготовку… Я могу просто подрабатывать в «Планете Кофе». И если я попрошу Алисию заполнить заявление о стажировке – профессиональном обучении по специальности баристы, то буду получать зарплату и одновременно учиться…
– Да что ты такое говоришь? Мечта твоей жизни – стать баристой?
– Ну… нет, пока не уверена, но если и так, то что? Я просто знаю, что эта дурацкая школа мне ничего не дает, а так я по крайней мере выиграю время, чтобы понять, кем хочу быть.
– Ты просто беспокоишься о результатах экзаменов, Блюбель. Но они уже сданы. Я уверена, оценки будут хорошими. Так что перестань волноваться.
– Экзамены тут совершенно ни при чем. – На самом деле я втайне беспокоюсь о результатах. На экзамене по английскому я заснула, потому что стихотворение для разбора было невероятно скучным; не знаю, почему нам не дают хороших стихов. И мне казалось, что географию я написала нормально, но за ланчем я подсела к Диане и выяснила, что ее ответы очень сильно отличаются от моих, а уж она-то знает все.
Медсестра сидит на своем скрипучем стуле развалившись, как в кресле.
Мама добавляет:
– Ну а в самом худшем случае мы точно знаем, что экзамен по изобразительному искусству ты сдала хорошо.
Вообще-то должна была, но с рисованием получилось хуже всего. Дело в том, что после того как я нарисовала натюрморт – вазу с фруктами, – у меня осталась такая куча времени, что я затушевала весь фон черным угольным карандашом. Не знаю, что на меня нашло. Подвело творческое воображение. Картинка выглядела так, будто побывала в руках у гота. Это изображение будет меня преследовать до конца моих дней.
Тогда-то