Среди мусульманских ученых ‘Аллама Табатабаи высказал достойную внимания точку зрения по поводу прямого и переносного значений, а особенно в отношении эпитетов и атрибутов, приписываемых Аллаху[38]. По мнению ‘Алламы, потребность в речи является врожденной, а язык – это социальный феномен, основанный на взаимном договоре[39]. Сначала человек воспринял смыслы, а затем закрепил за ними слова и начал их использовать. На первых порах этот процесс касался физических и материальных вопросов. Позднее, когда разум обратился к духовной сфере, те же самые слова стали употребляться иносказательно в предметно-логическом значении. Постепенно использование этих слов в их вторичном значении закрепилось, вышло на ассоциативный уровень, и новое значение стало восприниматься как прямое. Лексемы были порождены в соответствии с той пользой, которую приносят нам предметы и понятия. И до тех пор, пока эта польза и конечная цель будет реализовываться, даже если внешняя форма предмета изменится, приложение слова к новым предметам останется в силе. Секрет сохранения наименований, несмотря на абсолютное изменение сущности и свойств первоначальных понятий, заключается не в чем ином, как в том, что процесс словопорождения с самого первого дня ориентировался на ту пользу, которую мы извлекаем из этих понятий, и их конкретную цель, а не на их форму. Именно поэтому, несмотря на трансформацию и совершенствование предметов быта в ходе социальной эволюции и развития цивилизации, наименования остаются прежними и без каких-либо изменений прилагаются к новым искусственно созданным реалиям[40].
В качестве примера ‘Аллама приводит слова чераг (сирадж; светильник), таразу (мизан; весы) и джангафзар (салах; оружие). Изначально эти слова были установлены для наименования конкретных предметов в соответствии с формой и структурой последних. Однако с течением времени упомянутые орудия были усовершенствованы и полностью изменили свою форму. Тем не менее, ввиду того что польза и значение, которые заключала в себе их первоначальная смысловая нагрузка, сохраняются и поныне, мы не допускаем ни малейшего сомнения в правильности приложения этих лексем к новому содержанию[41].
Табатабаи в должной мере воспользовался созданным им филологическим базисом для понимания и анализа коранического текста, особенно его прямого и переносного значений, сумев при объяснении многих