– И... давно это случилось?
– Восемь лет назад, – коротко ответил Кэл.
«Но эта рана свежа, словно все произошло вчера», – мысленно добавила Мередит.
– А она хотя бы видится с детьми?
– Да, прилетает пару раз в году, когда кто-нибудь из ее английских клиентов снимается в Голливуде, и на несколько дней заезжает к нам. А каждое лето ребята ездят вместе с ней в Ниццу. На целую неделю, подумать только, как щедро со стороны матери – целую неделю провести вместе с детьми!
«Что за бессердечная женщина эта Шарлотта! – с неприязнью подумала Мередит. – Неужели ей совсем не жаль детей?»
– Господи, как они, наверно, ее ненавидят!.. Или, может быть, надеются, что она вернется?
– Ни то ни другое. Принимают Шарлотту такой, как она есть. У них ведь нет другой матери, так что сравнивать не с кем. Кроме того, я все время рядом. Дом мой в пяти минутах езды от офиса. Я стараюсь не засиживаться на работе допоздна, а они знают мой рабочий телефон и, если стряслось что-то срочное, всегда могут позвонить. Выходные для меня неприкосновенны, а летом я каждый год беру отпуск и еду с ними на озеро Тахо. Только в этом году, к сожалению, не удалось – столько забот с этим акционированием... И, вы знаете, – задумчиво продолжал он, – нам хорошо вместе. Думаю, можно сказать, что у нас почти идеальная семья. Не совсем идеальная – потому что нет матери. Зато отец вкалывает за двоих.
– Почему вы не женились во второй раз? – спросила Мередит после некоторых колебаний. – Не так-то просто в одиночку растить троих.
Кэл ответил не сразу.
– По мне, одному как раз легче. Не с кем спорить о методах воспитания. Некому доказывать, что ты прав. Сам принимаешь решения, сам воплощаешь их в жизнь, сам отвечаешь за то, что делаешь. Я предпочитаю полагаться только на себя. – Помолчав, он добавил: – Если совсем честно... Я доверился Шарлотте – и видите, чем это кончилось? Нет, больше я в такую ловушку не попаду.
– Но ведь не все женщины такие... – пробормотала Мередит.
– Может быть. Но лучше не рисковать.
Мередит хотела бы защитить честь своего пола; на языке у нее уже вертелось резкое возражение, но она прикусила язык. Может быть, Кэл ей и друг (точнее, может стать другом), но прежде всего – клиент. А с клиентами ссориться нельзя.
– Вижу, ее измена поразила вас до глубины души, – осторожно заметила она. – Вы подозревали что-то подобное?
– Ни секунды! Я верил Шарлотте, как самому себе верю. А знаете, что меня сильнее всего проняло?
Кэл