– Серега взял в руку нож столовый.– Не, этот маловат. Раза в два подлиннее были.
– Михаил Петрович, вот как мне отличить, где он фантазирует, а где правду говорит?– закручинилась Аннушка, пододвигая к Мишке поближе плетеную тарелку из соломки с домашней сдобой.
– Да очень просто. Он когда правду говорит, то у него уши светлые, а когда брешет, как сивый мерин, то красные,– поделился Мишка охотно с ней методикой, которую почему-то упускают разработчики всяческих детекторов лжи.
– Так просто?– удивилась Аннушка, уставившись на уши мужа.– А сейчас они у него красные, аль это белые считаются?
– Сейчас они у него не мытые. Видать умывался поспешно нынче,– хмыкнул Мишка.– Но вот ежели их хорошенько отмыть, то все-таки белые скорее. Тигров этих ты и сама можешь посмотреть в «мазаришарифке». Там их целых шесть штук. И зубы действительно вот такие, как Серега показал. Сабли, а не зубы.
– Значит, наполовину соврал. Из Африки сказал будто бы. А медведи с Северного полюсу?
– А медведи нашенские, бурые и ужасно голодные, поэтому одна вечером на улицу не выходи,– Серега потер ухо, взглянув на свое отражение в надраенном боку самовара.
– А я и не хожу никуда без тебя, – возразила Аннушка.– Это ты носишься днями напролет и приходишь заполночь.
– Один раз на прошлой неделе припозднился, отчетность проверял. Достала меня эта бухгалтерия. Сил моих нет. Миха, нужен толковый бухгалтер. Мои чинуши не тянут. Тут нужен женский, хитрый ум. Где взять?
– Аннушку обучай. Пока в положении, на курсы ее засунем и, пусть слушает. По методике допотопной. Вон она у тебя какая способная. Уже всю географию знает. А если ей систематическое образование дать?
– Не-е-е-т. Бухгалтерия это не для Аннушки. У нее же шило в одном месте деликатном, а там усидчивость требуется.
– Шило-о-о!– возмутилась Аннушка.– Да я в мастерской у Катюши самые сложные вышивки делаю, а там не повертишься. Иной раз спина к вечеру, как деревянная. Посиди-ка.
– Вот и я про это же. Оно тебе надо, в бумажках копаться дни напролет?
– Нет,– призналась Аннушка.– Шило у меня в этом самом месте, прав Сергуня-то, Михаил Петрович. Неусидчивая я. Мужняя жена, как муж скажет, так и поступает.
– Смотри-ка, – Серега обнял Аннушку и прижал к себе.– Какие речи разумные слышу. Умная ты у меня и на все руки. Золото, а не жена. Ведь чуть не увел этот-то с рылом кувшинным. Вовремя я сватов-то заслал.
– Смотрю, полное согласие у вас. Даже завидно,– вздохнул Мишка.
– Ну, уж, тебе-то вздыхать… С твоей Катюшей живешь, как у Христа за пазухой,– покосился на него укоризненно Серега.
– Так она опять умотала в 20-ый, а у меня тут дел невпроворот. Видимся раз в неделю.
– Б-е-е-е-е-дный,– пожалела Мишку Аннушка.– Что за нужда ее туда понесла?
– Петька, кажется, корью заболел. Теперь пока оба не переболеют, там будет торчать.
– Ну, так, сам следом беги. Поживи в Питере