Утром я, проснувшись, лежала полузасыпая, и ждала звонка. На минуту мне показалось, что я засыпаю, но как раз в эту минуту раздался звонок. Я подняла трубку, но это был не тот звонок, которого я ждала, не был это и совсем неожиданный звонок. В открывшемся из трубки пространстве гул моря… ощущение простора… шум прибоя?.. Волны, ударяющиеся о берег?
Прямо напротив моей больной кровати исчезли стены, окна, двери… остались только шум моря и ощущение простора. Голос дедушки… (Опять он звонит! Опять он мучается!)
– Что дедуля? – говорю я с участием. – Что, милый? Не помню самого диалога, помню ощущение, что ему очень плохо, а я ничем не могу помочь. Помню разрывающую душу боль от созерцания его мучений. Одновременно с участием к нему я испытываю страх… Дедушке настолько плохо, что он, как будто и вовсе забыл, что опасен мне. Он ищет моей помощи, моего участия. Мне хочется дать их ему… Но он-то мертв!
– Я уже и… что-то там сделал и еще что-то сделал… – жалуется он. – Когда же ты приедешь? Я так соскучился по тебе, кутенок!
В его речи я чувствую такой подтекст: все бросили меня, все забыли, хоть ты приди. Ты-то ведь не предашь меня, моя любимая внучка?
Он не говорит мне так прямо, но обмануть его надежду для меня непосильно тяжело. Я надеюсь на то, что он сам опомнится, сам все поймет (ведь он знает, что умер), но ему, как видно, так плохо, что он все позабыл.
– Когда же ты приедешь? – спрашивает он наконец прямо.
Я медлю с ответом. Я знаю, что не должна к нему приходить, он ведь мертвый.
– Ты хочешь, чтобы я пришла? Родной мой! Мой дорогой дедуля!..
Разговор наш напоминает объятия и ласки двух людей, бесконечно любящих друг друга, встретившихся после долгой разлуки, причитающих при каждом поцелуе. Только ласки бесплотные: я не вижу ни его, ни себя, я только слышу его голос и свой и ощущаю нашу любовь.
Осознав вдруг свою близость с дедом, я шарахаюсь от него в страхе.
– Ты же на кладбище! – говорю я.
– Да, – говорит он разочарованно.
Я чувствую, что он обижается, что в беде его никто знать не хочет.
– Да… – продолжает он, – как попал на кладбище, так все сторониться стали…
В это время я чувствую что-то не то. Ведь я не сплю. Я удивляюсь. Мне страшно. Я хочу проснуться. Оглядываю комнату, стены, окна…
Стоит мне только чуть повернуть голову, я знаю, я попаду назад, в тот мир, где по ту сторону трубки, на проводе – морской прибой и бесплотное присутствие дедушки. Я знаю, он там ждет меня, кричит мне в трубку, что ничего не слышно, нервничает, что потерял связь со мной… Я мучаюсь, созерцая его боль, я знаю, как ему больно, что я не отвечаю… Но я не возвращаюсь назад в тот мир, боюсь! Остаюсь в комнате со стенами и дверями.
Как странно, одновременно доступны мне два мира. Я добровольно покидаю один из двух, выхожу из него сама. Через несколько минут раздается настоящий звонок. Я понимаю, что не спала, нет.
– Хай, май нэйм