– Я же сказал, я понимаю.
Он бросил это через плечо, уже из коридора.
Майра обеспокоенно наблюдала, как Джун обувается, накидывает потертую куртку, заглядывает в небольшое зеркальце, чтобы пригладить волосы. От нее вряд ли укрылось, как неловко он сделал это – пальцы дрожали.
– Береги себя, – сказала Майра перед тем, как он захлопнул дверь.
Джун остановился, проскочив несколько лестничных пролетов вниз. В груди все горело, норовя разорвать к чертям ребра; каждый вдох словно приближал к этому моменту, каждый выдох не делал никакой разницы. Он вдруг вновь почувствовал себя двенадцатилетним – беспомощным, испуганным, совершенно беззащитным перед обстоятельствами.
Застонав, Джун привалился к холодной стенке. Она была пористой из-за сгелитиевых чешуек, расположенных под углом. Джун уставился на безжизненный, местами тронутый коррозией потолок. В другой момент он пофантазировал бы, как устраняет это уродство магия дополненности, но сейчас у него было дело поважнее.
Стоило успокоиться. Прогнать прочь страх и дежавю, которое, Джун надеялся, никогда больше его не побеспокоит. Побороть эмоции, оставив холодный разум – единственный в арсенале инструмент, который, в отличие от мышц, он умел использовать.
Итак, он строил мост, уповая на теорию шести рукопожатий с небольшим вкраплением везения. Под личиной Монстра, высмеивавшего Гармонию, он занимался тем, что можно было охарактеризовать как хулиганство, раздражающее, но безобидное. Это выглядело как попытки привлечь внимание – начиная от заставки с токкэби, заканчивая лицами общественных деятелей на задницах у их сгелитиевых копий. Весь его «послужной список» даже после тщательного анализа не стоил того, чтобы на поиски Джуна тратили государственные ресурсы. Он тщательно следил за этим. Правда должна была всплыть лишь в конце, когда имена ответственных за несправедливость станут известны, когда цель, породившая Монстра, будет достигнута. И даже ради нее Джун ни за что не испачкал бы руки чужой кровью – это было табу; преодоление этой грани означало потерю человечности. Но имеет ли это значение теперь, когда кто-то действует за него? Если для Гармонии он теперь – сетевой убийца?
– Холодный разум, – настойчиво прошептал Джун.
Утром Цитадель сотрясло очередное происшествие – что-то с электростанцией на верхних ярусах, – и разъединение уровней в связи с этим перенесли на более раннее время. Интересно, ответственность за это тоже повесят на Монстра?
Джун спустился и вышел на улицу. Тусклое освещение превратило ящики зданий в мрачное кладбище металла. Пустые вывески молчали грязными полотнами – а в дополненности наверняка бесконечный поток рекламы сменялся объявлениями, предупреждающими жителей, насколько опасен Монстр. Едва видя, куда идет, Джун вдруг попытался вспомнить, сколько профилей посетил за последнюю неделю. Он сбился со счета на двенадцатом, понимая: было больше. Неужели по его вине – косвенной, но вине – все эти люди