Вместе с тем, взирая на события минувшего века с высоты исторического опыта, мы можем видеть, сколь тщетно на самом деле противостояние воле Божией, будь то уровень отдельной личности, или масштабы целого общества и государства, или масштабы всего Божиего творения.
История, как известно, не знает сослагательного наклонения. Как это созвучно словам Спасителя: «Как слышу, так и сужу, и суд Мой праведен» (Ин. 5:30)! Действительно, что было, того не изменишь, произошедшему следует лишь постараться дать беспристрастную оценку. А это требует внимательного и честного исследования истории со всеми ее неприглядными страницами.
Мы можем рассуждать о том, почему и как в России произошла национальная катастрофа, подвергнуть анализу различные этапы исторического пути нашей Церкви и обратиться к подвигу новомучеников и исповедников XX века.
Трагические последствия начинавшейся смуты отчетливо видел священномученик Андроник, архиепископ Пермский, которому принадлежат такие слова: «Да не будет между нами разделений. Все, как один человек, в эту грозную пору устоим в ровности духа и далее со Христом единодушно, согласно и мирно да пребываем все в это трудное время, возложенное на нас как испытание. Пусть всякий знает: Отечество в опасности; оно потрясено в своих основах. Не предадимся печали, но исполним свой долг, принесем подвижничество в труде, к чему призывает нас Россия». Владыка произнес эти замечательные слова на проповеди 5 марта 1917 года во время совершения Божественной литургии. И мы хорошо знаем, как развивались события на протяжении всех этих страшных месяцев 1917-го года, от февраля до октября.
Разумеется, революционные события начала XX века были порождены не предшествовавшими им 10–15 годами. Это результат более чем 200-летнего развития нашего общества, внутри которого росли противоречия: культурные, духовные. Нельзя все сводить только к экономической оценке ситуации, к социальному и имущественному расслоению, к «земельному вопросу». Палитра противоречий была куда более разнообразной.
Возникает вполне предсказуемый вопрос: о чем же думала Церковь, почему она не успокоила общество и не остановила сползание к катастрофе? Ответ чрезвычайно прост и даже банален: внешнее «благополучие» дореволюционной Церкви – это видимость. На самом деле Церковь была по рукам и ногам скована государством. Конечно, государство было православным, царь был православным. Но Церковь, лишенная Патриаршего возглавления и подчиненная государству, была лишена самого важного – возможности говорить людям, не оглядываясь на власть, Божию правду об их духовном состоянии, давать оценку, с духовной точки зрения, политическим процессам в обществе. Священники могли говорить о личной жизни человека, семейной жизни, но никто из высшего духовенства, не имел права давать оценку происходящему в стране, потому что главой Церкви был государь император, и только он мог