Новосильцева рассмеялась.
– На войне мирных болезней не бывает. Но ваш приказ будет выполнен.
– Не «будет выполнен», а выполняйте немедленно. Я запрещаю вам мерзнуть! – приказал комиссар.
Она взяла под козырек, но когда Яковлев повернулся, чтобы идти в штабной вагон, скорчила ему в спину рожицу. Это видел только матрос Гончарюк, подмигнул ей и подкрутил усы кончиками вверх.
– Ничего Глафира Васильевна, – утешил он. – Можете не переобуваться в валенки, – снег скоро будет мокрым. Мороз спадет.
– Почему вы так решили? – удивилась она.
– Мокрым снегом пахнет, – ответил он. – Я же моряк. Нам по должности положено знать погоду наперед. А в этих краях она, говорят, очень быстро может меняться.
Поезд осторожно двинулся с места. Внезапно, словно по заказу, всё снова окуталось тяжелым туманом. Он стелился волнами и нес собой запах гнилой сырости. Но через полчаса и туман рассеялся. Снова повалил снег, действительно, мокрый, к которому постепенно примешивалась колючая снежная крупа.
– Как в Петрограде, – сказала она Гончарюку. – Время года может меняться каждый час.
Стало светать. Поезд пошел быстрее, а скоро и дрезину возвратили на место. В серой дали сверкнули несколько отдельных огоньков, потом их показалась целая клумба. Это был Екатеринбург.
По мере того, как бронепоезд приближался к городу, огоньки гасли: наступило утро. Мокрая метель прекратилась, небо совершенно очистилось, и в его голубизне ярко вспыхнуло солнце.
В дверь яковлевского салона постучали.
– Прошу! – крикнул комиссар.
Он сидел за столом, перед ним лежала давешняя московская шифровка и несколько исписанных листков.
Вошла Новосильцева. Он некоторое время смотрел на нее отсутствующим взглядом. Скользнул сверху донизу:
– А где валенки?
– Оттепель, – кивнула она в сторону окна.
Комиссар Яковлев посмотрел в окно. Никаких признаков оттепели он не увидел, вздохнул и снова обернулся к ней.
– Вы тоже не спали, – отметил комиссар.
Она молча положила перед ним листок бумаги.
– Расшифровала.
– Неужели? Замечательно, – обрадовался Яковлев. – Значит, вы были не такой уж плохой ученицей.
Она пожала плечами.
– Наверное, все-таки не очень хорошей, – ответила она. – Шифр нетрудный, просто я сразу не сообразила, что это типичный код, который часто использовали в охранном отделении департамента полиции для связи с нелегальной агентурой. Самое удивительное, что этим шифром пользуется тот, за кем еще вчера охранка охотилась.
– И что же нам пишут?
Он прочел и задумался.
– Что же это? Как понимать? – спросил он.
Она покачала головой.
– Обычная