Она обвела восседающих за круглым столом мужчин пристальным взглядом, ненадолго задержавшись на тощем. На неуловимый миг в кротких глазах промелькнула сталь. На долю секунды из добродушной тётушки она превратилась в жестокую мачеху.
– Миссис Карлайл всегда отличалась изрядным терпением… – Гарри Фурнье вежливо склонил голову, блеснув залысинами в свете горящей под потолком электрической люстры.
– И способностью смотреть на несколько шагов вперёд, Гарри. Не забывайте об этом, – Вероника Карлайл благосклонно улыбнулась. Зубы у неё были в идеальном состоянии. – Гордон Крейг ещё заявит, и не раз, о себе. Не обращайте внимания на в сердцах брошенные бедным мальчиком необдуманные слова, друзья.
Седобородый развёл руками, признавая правоту собеседницы. Он машинально пригладил окладистую бороду, делающую его похожим на зажиточного мануфактурщика.
– Полноте, Вероника, полноте… Никто не оспаривает вашу правоту. Дело не в том, насколько колюч и ядовит язык Гордона Крейга. Всех заботит совсем иное. Не сдулся ли он? После, почеркну, блестящих, без преувеличения, прожектов, он предложил нечто, отдающее сомнительной дешёвой махинацией, призванной дурачить головы исключительно плебса!
Гарри одобрительно и несколько нервозно кивнул. Пошитый на заказ костюм облегал его тощее тело как вторая кожа. Казалось, он весь состоит из острых углов. Острый подбородок, острые локти, слегка вытянутый острый череп с запавшими провалами глазниц. Он беспокойно ёрзал, елозя острым задом по сидению кожаного кресла. Казалось, толкни его, и он взорвётся. Его столь откровенная и вызывающая поза всегда вызывала у Артемиуса улыбку. Гарри Фурнье сам был известным эксцентриком и неизлечимым циником. Помимо того он всегда и во всём искал подвох, всех подозревал и считал, что вокруг плодятся и множатся одни лишь заговоры. И в каждом неосторожно обронённом слове видел первостатейную угрозу в свой адрес. По сугубо личному мнению Доггерти все присущие Гарри привычки назывались одним ёмким словом – паранойя.
– Крейг верит в своё новое детище, господа. И его вера не плод разыгравшегося воображения и не стремление нажиться в очередной раз за счёт ОСУ. – Артемиус сложил пальцы домиком, обводя коллег снисходительным взглядом. Вероника немедля отреагировала мимолётным кивком. – Не буду кривить душой, я не привык, чтобы меня чихвостили в хвост и в гриву. Но не будем злопамятны, коллеги. Гению можно просить многое. В том числе и некоторую несдержанность. В конце концов, Крейг не посрамил уже созданное себе имя. Никто не будет же утверждать, что его прототип плохо работал? По-моему, эта штука довольно интересная, если честно! В чём-то она мне даже понравилась.
Фурнье позволил себе короткий смешок. Поглаживающий