– Что справедливо? (Я услышала в голосе Лео раздражение, я как будто видела, как он закатывает глаза.) Что я должен, по-твоему, сделать? Рассказать все сейчас?
– Не знаю… Это тебе решать, но… по-моему, она имеет право знать сейчас, пока она еще может… подумать.
– Ха… Думаешь, я хочу отрезать ей пути к отступлению? Она будет вольна делать все, что хочет. Я не собираюсь брать ее в заложники.
Затем повисло молчание. Я не могла понять, о чем они говорят. Я могла только догадываться, что речь обо мне и о чем-то, что я не знаю, но должна знать. Я не видела лица Лео, но я хорошо изучила интонации его голоса: этот разговор раздражал его. Сильно раздражал. Он не хотел говорить об этом.
Дидье встал и, похоже, направился к двери.
– Ладно, решай сам. Это твое дело.
– Да, мое.
Дидье открыл дверь. Я улыбнулась ему и сделала вид, что только что подошла и очень удивлена этой встрече.
– Элина! Сюрприз!..
– Привет, Дидье! Как поживаешь?
– Лучше всех. Заходи, он ждет.
Он ушел. Я зашла в кабинет. Лео стоял у большого окна с наполовину опущенными жалюзи.
– Ты рано. – Он обернулся. Его лицо было невозмутимым.
– Да. Освободилась раньше. Ты не против?
Он подошел ко мне. Очень близко. Его взгляд пронзал насквозь. Я не могла понять, что в нем было – недоумение, страх или нежность. Все вместе или ничего.
– Это хорошо. Поехали домой.
И я забыла об этом странном подслушанном разговоре.
Почти на два года.
Глава 15
За несколько дней до свадьбы Бланш Марэ пригласила меня к себе в галерею. Да, она была владелицей картинной галереи – небольшой, но очень занимательной: в ней были представлены такие необычные – как кричащие, так и трогательные – работы, которые не могли не заинтересовать. Я почти не ощущала скованности в обществе Бланш – в ней не было ни фальши, ни высокомерия. Устроив краткую, но информативную экскурсию, она пригласила меня выпить кофе в ее кабинете. Он был такой же – уютный, со вкусом обставленный.
Сев напротив, она тепло улыбнулась – скорее всего, для того, чтобы я расслабилась и почувствовала себя как дома. Вообще-то, ей не было нужды утруждать себя – мне было и так хорошо здесь.
– Волнуешься? – спросила она.
– Почему?
– Перед свадьбой.
Я улыбнулась.
– Немного. Это… впервые.
Мы обе улыбнулись друг другу.
– К сожалению, это часто бывает в первый, но не в последний раз. Печально, но факт.
Я серьезно посмотрела на нее, но ничего не сказала. Она продолжила:
– Нет, ты не думай, что я такая ханжа, которая выступает против разводов и полигамии. К сожалению, мы так устроены, что часто не в состоянии сдержать свои обеты.
Я молчала и понимала, что в глубине души у меня растет восхищение этой женщиной.
– Ну вот, а теперь ты подумаешь, что я ратую за развод.
– Вовсе нет, наверно, вы просто реалист, – возразила я.
– Знаешь, мне брак не принес ни любви,