– Пульт? А где он?
– Где надо. Спрятал я его до поры до времени в надёжном месте. А пока давай запоминай.
– А чё, дядь Серёж, – снова хихикнул я, – там, на пульте этом твоём, прямо вот помидоры с яблоками и нарисованы?
И снова получил подзатыльник.
– Даже и не знаю, Ванюш, – сокрушенно покачал головой дядька, – а правильно ли я сделал, что решил тебя в помощники определить? И несерьёзный ты и тупостью своей просто убиваешь. Наверное, надо братцу твоему, Димке это мероприятие предложить. А ты, Ванюш не дёргайся, мозги свои не напрягай, окучивай себе морковку, да в головизор пялься.
– Ну чего ты, дядь Серёж, – я обиженно шмыгнул носом. – Ну, понял я. Не буду больше. Давай, рассказывай свой стишок.
– Да ну? – удивился дядька. – Вот прямо взял и понял? Ну расскажи мне тогда, чего же это ты понял?
– Ой, да ладно… Ну, помидор твой – это красная кнопка, лимон – жёлтая, понятно… Чего там еще было?
– «Чего», – передразнил дядька. – Вот и запоминай чего и что за чем да в какой последовательности.
Короче, стишок дядька в меня вдолбил крепко еще тогда. Да он лёгкий, чего там запоминать-то? А больше пока рассказывать ничего и не стал. Сказал, чтобы я эту информацию переварил и усвоил, а потом он дальше расскажет что нужно. И улетел. На целых три года исчез, даже писем не присылал. Мы все волновались жутко, только мои волновались дежурно, а я, посвященный в дядькины проблемы, переживал за него очень сильно, представляя, что он мог попасть в лапы бандитов или мерзких Брандосов.
Однако, через месяц после того как мне стукнуло восемнадцать и я официально стал совершеннолетним, дядь Серёжа снова прибыл к нам на Рассвет. Он как-то постарел, посерьёзнел, шутил, конечно, как обычно, но как-то с натугой, часто задумывался и умолкал. Я не напоминал ему о нашем прошлом разговоре, всё ждал, когда он сам заговорит, но дядька только в последний день перед отъездом, утащил меня на наше место под яблоней.
– Вот, что, племяш, – начал он, – про наш разговор не забыл?
Я помотал головой.
– Всё помнишь? Стишок? Вот и молодец. Я, Ванька, сейчас исчезну, на дно залягу – обложили меня крепко. Боюсь, к моей поимке могут и твою любимую полицию подключить, там любителей денежек тоже хватает. Держи пока, – он протянул мне свёрнутую в несколько раз бумажку. – Это координаты звезды, а ниже – координаты того горного плато на Пустышке.
Я удивлённо повертел в руках архаический листок. Сейчас мало кто пользовался такой древностью, большинство даже писать карандашом или маркером не умели.
– Придётся тебе координаты запомнить, племяш, – строго сказал дядь Серёжа. – Бумажку сожги, в коммуникатор или планшет цифры не заноси, в голове держи, да накрепко. Понял, Вань?
– Понял… Дядь Серёж, а давай я с тобой полечу? И с гадами этими помогу разобраться и вообще…
– Спасибо, Вань, но не надо. Сиди,