«Устал, простыл, хронический недосып», – с самого утра крутился в голове у Мефодия речитатив известного в узких кругах рэпера из третьей столицы. С самого со сранья изрядно помятый Меф торчал в офисе. Несмотря на то, что руководство протрубило общий сбор, вокруг никого и ничего не происходило. Мефу не оставалось другого, кроме как, стоя у полноростового окна курилки, напряжённо вглядываться в даль. Даль заслоняла консервная банка соседнего бизнес-центра, и поэтому складывалось впечатление, что Фодя что-то судорожно, но тщетно ищет глазами в окнах соседских офисов. Когда он уже готов был плюнуть на это дело и вернуться в опенспейс, в ухо неожиданно постучался сиропно-приторный нисходняк букв: «Вы не заблудились? Я могу Вам чем-то помочь?» Меф резко развернулся, и его глаза упёрлись в бейдж: «Эраст Красопуськин, служба курьерской доставки».
«Очень страшная Вы женщина, Мефодий!», – не терял инициативу курьер, – «Вот наблюдаю за Вами уже несколько лет – ни стиля, ни шика, ни шарма, ни лоска. О блямуре вообще промолчу… Вечно взъерошенная, чего-то там себе думающая. Но какая же, не смотря на все эти недостатки, у Вас попочка, Мефодий! Да и горло, судя по тому, как вы иногда кричите на подчинённых, тренированное. Пухлость губок, надеюсь, не накусанная?» – убедившись, что гарантированно обратил на себя внимание, затоковал Краснопуськин, – «Может быть да как-нибудь, ну что, куда? к тебе? ко мне?» – с приторно-сладким выражением лица он попытался приобнять Мефа. «Ты что, из этих что-ли, „туалетных дедушек“, краснокачанный Эрос?» – Меф машинально развернулся к нему передом и инстинктивно попятился назад. «Я – Эраст, Мефодий, Э-э-э—раст. Я почту по зданиям разношу, корпоративную, я давно тебя заприметил». «Я-то тут при чём, Эраст?» – насилу удержался от рифмы Меф, – «Бред какой-то!». «Бред – не бред, но прав был один тверской губернатор, когда про говорящие фамилии писал, а уж говорящие имена вообще „ммммм“, скажу вам!» – недвусмысленно выдохнул ему в лицо Эраст и, неприлично вихляя полупопиями, направился в сторону стороны выхода из курилки. Отворив массивную дверь клозета, он в крайний раз обернулся и хитро подмигнул: «А ещё Вы глупая женщина, Мефодий!» После чего растворился в бесконечных коридорах по-утреннему хмурого бизнес-центра. Точнее, растворился только сам Эраст, слова он намеренно оставил в предбаннике уборной, с усилием захлопнув за собой дверь.
«Вы когда-нибудь задумывались, почему наши отношения складываются тем или иным образом? Или рушатся как карточный домик от любого дуновения ветра из-под носа», – несмотря на то, что Голос читал по бумажке, живости в нём начинало прибавляться. Видимо сказывалась востребованность, на фоне которой обида на Гусляра потихоньку отходила на второй план, – «Почему, сколько бы усилий мы не прилагали, как бы не пытались изменить себя внутри