В никуда идут из дома, в семью принося беду.
В ночь на пятницу тринадцатое был ведун взбешён,
С каждым разом спрос у дьявола всё строже с колдуна.
В этот раз невинной деве путь последний предрешён,
А у девы Ангел сильный – «мать в рубашке родила».
Ночь, сиреневым туманом завораживая взгляд,
Протянув объятья к деве, обволакивает сном.
У ведьмака для девицы за чертой дорога в ад,
Колдовством её тиранит, манит в свой боярский дом.
Дева сонная с постели открывает в полночь дверь,
Шаг, другой во тьму густую под собачий жуткий вой.
Зов буравит перепонки, слух и взгляд стаёт острей,
Как анчутки всюду кошки – впереди и за спиной.
Словно зомби шла к ведьмаку, что за лесополосой,
Вся сорочка в лоскуточки о корявый сухостой.
Спотыкаясь, ранит ногу, с окровавленной стопой,
До ручья дойдя, умылась родниковою водой.
Спал дурман сию ж минуту, страх обуял в темноте,
Донеслись до неё звуки клавесина вдалеке…
Ожил лес, виденья всюду, как в театре варьете…
Видя призрачные трюки, дева замерла в тоске.
Как пришла сюда не помнит, лунатизмом не больна,
Она взглядом лес обводит, всюду кошачьи глаза…
Жуть от кошачьих разборок сводит девицу с ума,
На висках её как иней стали за ночь волоса.
Трепет алого багрянца чуть заметен вдалеке,
Чары с утренним туманом растворились без следа.
Там, где дева умывалась, змеи спутались в клубке,
Она, в ужасе отпрянув, добежала до пруда.
Здесь, переводя дыханье, от тропы рукой подать,
Видит дом кирпичной кладки, о котором слух идёт.
Плющ каскадом на фасаде, где от ягод чёрных яд…
Деву будто кто толкает в пруд, где ряска в лоне вод.
Слухи вспомнились невольно, знать, не зря идёт молва,
И окольными путями дева к хутору спешит,
Не то сплетни разнесутся с вида нижнего белья…
Ей потом от разговоров нелегко придётся жить.
Вдруг почувствовала холод, словно приложили лёд.
Пред глазами круговертью закружился белый свет.
Оказалась рядом с домом, где колдун седой живёт.
Плющ врастает в её тело, дева явно видит смерть.
Леший
Меж болотом, чащей леса неказистая избушка,
В ней Кикимора и Леший – духов целое потомство…
Над избою вяз корявый, клёкот филина с верхушки,
Этак оборотень Леший возвещает беспокойство.
Вкруг трясины, словно тролли, сухостойные деревья,
Создала их жуткий образ сама матушка природа.
Звуки таинством витают в свете лунного свеченья…
Нечисть вороньём горластым взмыла тучею с болота.
Вьёт Кикимора кудели, колдовство в нить заплетая,
Чтоб в лесу петляли тропы, пряжу, спутав, в лес бросает.
Путь