– Блондин?
Молодой мужчина, не видя смысла в ответе на, как ему казалось, довольно риторический вопрос, согласно моргнул. Фельдшер нервно облизал губы. До сей поры он почему-то думал, что «тот парень» приходит сюда исключительно одновременно с ним.
– А он тут разве… так часто бывает?
Гилберт, а это был именно он, слегка пожал плечами.
– Практически каждый день. Мне уже надоело постоянно выпроваживать его, тем более, что цыган твой идет на поправку, и тебе это известно. И ему тоже.
Кевин устало вздохнул, склоняя голову в ответ.
– Да, я… Подожди, – последние слова собеседника запоздало достигли его ушей и настойчиво постучали в голову, – Ты сказал – ему тоже?.. Но откуда? Как, ты же… это ты?..
– Я ничего и никому не говорю, Хилхэнд, – Гилберт нахмурился и, особенно яростным жестом взъерошив собственные, и без того извечно лохматые волосы, продолжил, тщетно пытаясь скрыть раздражение, – Ты мог бы уже запомнить, что я не лезу не в свое дело. Вчера он явился и спросил, почему не может войти, коль скоро брат уже идет на поправку. Я решил, что он узнал это от тебя.
– Чтобы я сказал ему такое, да ты с ума сошел!.. – возмутился Кевин, однако, тотчас же остыл, вспоминая мельком оброненную Рэдзеро фразу о какой-то местной медсестре, которая и сообщила ему необходимую информацию, – Ладно. Не важно… Что говорят о переводе? Они…
– Завтра, – мужчина, совершенно не прореагировав на мимолетное возмущение приятеля, безразлично повел плечом, – С утра.
– Как завтра?.. – Хилхэнд, бледнея, стиснул полу собственного короткого пальто и, недоверчиво качнув головой, шатнулся сначала назад, затем вперед, – Подожди, но… Но ведь говорили, что пока повременят!
Собеседник с совершенным равнодушием чуть заметно качнул головой вбок, одновременно слегка приподнимая соответствующее плечо.
– Это зависит не от меня, Кевин. Завтра с утра Пол Кирас будет переведен в обычную палату в травматологическом.
Кевин закрыл лицо рукой. Все планы рушились, все летело к черту – попытки защитить Галейна, надежды избавиться от общения с Рэдзеро – всему стремительно приходил конец. Завтра с утра он будет переведен в самую обычную палату, в самом обычном отделении, где нет Гилберта, который смог бы продолжать отваживать блондина, где нет никакой особенной защиты и охраны…
– Так значит… ему и в самом деле лучше?.. – голосок Энни, до сей поры скрывавшейся где-то в тени позади своего спутника, заставил последнего, вздрогнув, прийти в себя.
Молодой мужчина, к которому и был обращен ее вопрос, медленно повернулся. Взгляд его светлых глаз уперся в девушку, на которую прежде он не обратил должного внимания, скользнул по ее фигуре и вновь вернулся к лицу.
– Я не уверен, что могу предоставлять вам подобную информацию, – голос Гилберта отдавал профессиональным холодом и Кевин, кожей ощутив исходящую