Но вместо того, чтобы заняться нужной тягомотиной, я полез в самый дальний ящик стола и выудил из-под пожухших документов пачку фотографий. Это был реликт еще той эпохи, когда фотографии печатали на настоящей бумаге, а сам я кочевал по съемным квартирам, ночуя иногда на работе – так они и осели здесь во время очередного переезда. По разным причинам мне не хотелось хранить их дома – в основном из-за того, что на них была запечатлена жизнь, которая, казалось, уже не имеет ко мне отношения. Не то, чтобы плохая или хорошая (хотя непонятно, чего было больше), а просто другая жизнь другого человека. Я даже думаю, что безбашенные люди, застывшие на этих весёлых картинках, почувствовали бы себя не в своей тарелке, помести я их в свой нынешний дом – тихий, практичный, эргономичный и еще черт знает как умно устроенный. А тут, в ящике, открываемом раз в два года, им самое место.
В этот раз я не стал методично просматривать одну изображение за другим, как делал иногда в минуты меланхолии, а распотрошил всю пачку и быстро нашел нужную карточку. Вот она. Или не она? То есть на фотографии-то, конечно – она, но этот ли самый призрак решил почтить присутствием мою лекцию?
Ну-ка, попробуем утереть романтическую слюну и произвести беспристрастную экспертизу. В смысле, сравнение. У девушки на фотографии лицо круглое, бледное – довольно миловидное, но, откровенно скажем, не более чем. Похоже на сегодняшнюю незнакомку? Издали – безусловно. Далее: голубовато-серые, неяркие в общем глаза, которые в окружении рыжих ресниц и бровей смотрятся несколько коровьими (ну ладно, выразимся более тактично – русалочьими) – что насчет них? Черт его знает, не разглядел. Рот слишком маленький, как у героинь азиатских комиксов (помню, как с любопытством ждал нашего первого обеда, чтобы посмотреть, как она собирается просовывать в него столовую ложку) – тоже не разглядел. Очень светлые, порядком растрепанные волосы – да, те самые, хотя сейчас были аккуратные патриархальные косы. В целом – вынес я вердикт – весьма похожа. Проблема в том, что таких простых, чухонских физиономий в нашей нечерноземной полосе миллион – слишком уж активно заселяли ими Сибирь во времена многочисленных политических пертурбаций. Сегодняшняя карикатурная незнакомка выбила меня из колеи не обыденной внешностью, а трогательной, как у мягкой игрушки, неуклюжестью, модуляциями по-детски ломкого голоса, и прочей памятной чепухой. И все же, теперь я, присмотревшись, ясно понимал, что эта – не та. Если бы не комичная фамилия, мне бы и в голову не пришло их сопоставлять. Так что выкинуть из головы и забыть.
И все-таки… Я тяжело выбрался из кресла и подошел к окну, чтобы разглядеть карточку получше. Похожа, чертовски похожа. А вот этот маленький шрам на виске – был ли он у этой, новой?.. Я вертел фотографию на свету, напрягая память – но расплывчатые воспоминания накладывались на не менее расплывчатое изображение, и я совсем запутался.
– Что это у тебя? – раздался сзади веселый голос.
– Нина! – от