Развлекая Джесси, я забыла обо всем остальном. Я спустя рукава написала проверочный тест по истории, потом прогуляла следующий урок, чтобы наскоро подкрепиться пиццей в пиццерии «Минео», оказавшись там вместе с Морган и Элизой, которые заработали разрешение пообедать вне школы. Все это время я думала лишь об одном: как бы отправить Джесси на мобильник что-нибудь забавное или остроумное, чтобы он захотел ответить мне еще раз? Я сделала, наверное, сотню селфи, прежде чем на одном из них получилась достаточно хорошенькой, чтобы переслать его Джесси. Всякий раз я ждала по крайней мере сорок минут, прежде чем ответить на его предыдущее сообщение, чтобы он не подумал, что мне слишком уж не терпится его закадрить. Но стоило моему мобильнику загудеть, принимая его очередное сообщение, как я впадала в эйфорию.
Когда летом, перед тем как мы пошли в десятый класс, Морган и Элиза вернулись из молодежного лагеря, который организовала их церковь, я сразу же догадалась, что Элиза теперь уже не девственница. Когда я напрямик спросила Морган, так ли это, та не ответила мне ни «да», ни «нет», что я восприняла как подтверждение того, что Элиза и впрямь потеряла невинность. Сама она, впрочем, отказывалась отвечать на мои расспросы.
Морган поклялась мне, что она-то еще точно ни с кем не спала, но призналась, что кое-чем занималась с парнем по имени Дуглас Бардуго, с которым познакомилась в том же лагере. К счастью, она была куда более откровенна со мной, чем Элиза, и сообщила мне кучу полезной информации, когда прободрствовала всю ночь, отвечая на мои самые безумные по степени интимности вопросы, вроде, например, такого: «Ну, ладно, а как быть, если парень пытается сделать тебе куннилингус после того, как ты только что пописала?» При этом Морган немного смущалась, но отвечала с беспристрастной прямотой матери, объясняющей трех- или четырехлетнему ребенку, как называется то, что находится у него между ножками. Помнится, тем утром я ушла от нее, чувствуя себя именно так, как такой вот малыш, и сознавая, насколько же я еще неопытна. И до сих пор я все еще оставалась практически такой же зеленой.
Именно по этой причине я поначалу ничего не сказала своим подругам о сообщениях, которые отправлял на мой мобильник Джесси. Мне было просто стыдно признаться, как много для меня значит каждое из них.
А кроме того, как бы удивительно и чудесно ни было для меня внимание Джесси Форда, я отлично сознавала, что каждое его сообщение может оказаться последним.
Всего лишь несколько недель назад он подвозил на своей машине в школу и из школы одну десятиклассницу с нереально большими грудями, но я заметила, что теперь она снова ездит на школьном автобусе. Однако я все равно никак не могла поверить, что сейчас он ни с кем не встречается, потому что у него давно уже были отношения с девушкой из его собственного двенадцатого класса, которую звали Виктория Данкл. Они то сходились, то расходились, но без надрыва, потому что оба смотрели