Заглянул Саша, что-то говорил. Я уяснил только одно, что скоро ему надо ехать в аэропорт. Таня на виду у Саши, погладив меня по щеке, пообещала, что через две минуты вернётся. Она вышла в коридор. О чём-то говорила с Сашей. Саша, вроде, ворчал, толи наставнически что-то ей советовал.
Ещё вчера эта красивая девушка впервые появилась в моём сознании. А теперь она рядом со мной. Она прикасается ко мне, говорит со мной. Я уже люблю её.
Я провалился куда-то. Как в гипнозе.
– Вот наш больной! – услышал я, ставший родным и близким, Танин голос.
– Кем вы больному приходитесь? – спросил доктор.
Доктор – мужчина, явно старше Саши. С добродушным лицом, как мне показалось тогда.
– Сестричка, – не задумываясь ответила Таня.
Таня врачу рассказала, что я перегрелся на солнце и у меня пошла кровь из носа. Рассказала, что было предпринято.
Меня осмотрели, измерили температуру – всего 37, с чем-то. Я не расслышал. Сашин диагноз подтвердился.
Я слышал, что доктор похвалил Таню, что всё правильно сделали, и кризисная ситуация прошла. Он ещё о чём-то говорил, но я не соображал. Помню только, боялся, что заставят приспустить трусы, чтобы воткнуть шприц в пятую точку. Вовсе не хотелось светиться этим местом перед такой красивой девушкой. Но обошлось. Что-то дали выпить.
Я опять стал проваливаться в сон. Голова ещё болела, но дрожать, как банный лист, я перестал. А ещё захотелось избавиться от мокрых тряпок на груди и на лбу.
– Шустрая у тебя, парень, сестричка, наверно медик, да? – улыбаясь, сказал мне на прощание доктор, – и красивая. А ты, голубчик, повернись-ка лучше на бочок: пусть спина охлаждается, обгорел ты сильно.
– Нет, не медик, но знаю приёмы оказания первой помощи в различных ситуациях, – озорно ответила Таня и посмотрела на меня.
Надо было и мне что-то ответить доктору.
– Спасибо доктор. Мне повезло с сестричкой.
Откуда только смелость взялась? Что на меня накатило?
– Добрая, красивая… очень красивая… просто лапушка, – еле выдавил из себя.
Стало неудобно, что сказал такие слова о девушке, которую видел второй день, и такие фамильярности были явно неуместны, да ещё в присутствии её мужа. Стеснительным я был с женским полом. Я украдкой глянул на Таню. Взгляды наши встретились. Она улыбалась. Её не смутил мой ответ! Но что-то особенное было в её взгляде. А я, и так на горящем лице, ощутил ещё более сильный жар на ушах.
Доктор ушёл. Ушёл и Саша. Видимо, на отдых. Ему ночью в полёт.
Потом, если можно так сказать, прибегала бабушка. Саша, видимо, ещё не лёг отдыхать и мыл посуду. Он разговаривал с бабушкой и успокаивал её. А Таня так и продолжала сидеть около меня. Уже сняла с меня мокрые полотенца. Смерила температуру.
– Тридцать шесть и девять, – огласила Таня показания градусника – так в те годы в народе называли термометр, – ну вот, Виталь, уже сбили температуру. Голова как?
– Немного