Если смертные узнают об Авроре и ее силе, то обязательно убьют, поэтому мы с Заком скрывали наше сокровище в четырех стенах, в глуши, думая, что так будет лучше для всех.
Размышляя над тем, что я упустила в воспитании дочери, и чего не сделала, я не заметила, как в детской материализовалась Аграпина.
– Забаловали вы ее совсем: все позволяли, за непослушания не наказывали. Вот к чему привело ваше воспитание. А я ведь твердила, что с детьми надо держать ухо востро и нельзя идти у них на поводу, а то, на шею сядут и ножки свесят. Вот тепереча, пожинайте плоды ваших методов воспитания. – С умным видом поучала домовая, размахивая передо мной пальцем.
– Груша, вот только не надо начинать, и перестань бубнить. Без тебя тошно, – махнула прямой ладонью, – а что касается воспитания, так лучше сама вспомни; кто вставал на ее защиту, выходки этой маленькой бунтарки покрывал, кто просил не наказывать «бедного ребенка» за провинности? – С укором напомнила я и, смерив обиженную домовую взглядом, продолжила причитать. – Ну, где она могла запропаститься?
Домовая захлопнула разинутую варежку и с досадой сжала губы, так как не могла найти ни каких доводов для оправдания.
Знаю, что я не права и, что мне не следовало так резко высказываться о верной подруге, давно уже ставшей частью моей семьи, но я не могла подавить внутри себя волнение за дочь, поэтому и сорвалась на первом, кто попался под руку. К моему глубочайшему сожалению этим кем-то на этот раз стала Аграпина. А что касается наказаний для шкодившей Авроры, то сама понимала, что стоило только взглянуть в детские глазенки, обрамленные веером ресниц, со страхом и виной глядящие на строгого родителя, то вся злость бесследно исчезала. Вот и попустили мы девочку! Теперь – то никто не виноват, что пиратку вырастили, ведь все ж ей с рук спускали.
За спиной послышались мужские шаги, но я не стала оборачиваться, так как знала, кому они принадлежат, а все так же, глазами выискивала знакомую фигуру среди деревьев и кустарников.
Прохладные ладони скользнули по талии, и на моих волосах застыл поцелуй любимого супруга.
– Мне было очень неприятно проснуться в полном одиночестве, в холодной постели. – Своим обворожительным голосом протянул муж над самым ухом, а затем нежно прикусил мочку. – Что могло случиться такого, ради чего ты покинула меня?
Действия Закариуса смутили домовую, и она, чтобы не стать невольной свидетельницей любовной сцены, быстро покинула покои, растворившись в воздухе.
– Зак, прошу, только не сейчас. – Слегка отпихнула я его.
– Что случилось? – Недовольно спросил он и, заметив мое волнение, сделал выводы. –