А за пирамидой из ящиков и вовсе была стена.
Демоны бездны! Очень хотелось просто бросить саблю и удрать. Но за эту железку отцу заплачено. Золотом. Наперед… Ех, тяжела и неказиста жизнь дочери контрабандиста.
Я сделала несколько шагов к ящикам. Наступила на одну из веревок, что удерживали гору бочек, не давая той раскатиться.
– Сдавайся! Ты окружен. Пять лет каторги лучше, чем смерть от пульсара, – прозвучал уверенный голос из луженой глотки.
Замерла на месте. Выпрямилась, чтобы меня хорошо было видно. Чуть склонила голову набок и, играя на публику, даже шаркнула ножкой:
– Сдаться? Хм… Пожалуй…
Я не только тянула время, но и сокращала пространство. Незаметно, переставляя то пятки, то носки, не отрывая подметок от просмоленного бока бочки, приближалась к своей цели.
– Вот только мне кажется, господин маг, что сейчас вы теряете ее…
Я чуть повела рукой с саблей. Словно намекая, что именно любитель швыряться огнем теряет. Но, судя по всему, мне попался новичок из тех боевых чародеев, что прибыли в порт недавно. Ибо он совершил непоправимую ошибку. Заговорил.
– И кого же «ее» я теряю? – вопросил чародей, уверенный, что ситуация под его контролем.
– Возможность получить повышение!
За время нашей короткой беседы я приблизилась к краю бочки, на которой стояла, ровно настолько, чтобы бешеной белкой прыгнуть вбок. Одной рукой схватилась за канат, что был перекинут через балку и на весу удерживал верхний ящик. Снизу рубанула по нему саблей, которую держала в другой руке.
Мое тело тут же взмыло под потолок. Все же я была значительно легче ящика, с грохотом полетевшего вниз на мага. А тот, то ли испугавшись, то ли просто потеряв контроль над пульсаром, швырнул его в бочки.
Как выяснилось, хорошо летать можно не только на метлах и веревках, перекинутых через балки. На роме, который был в бочках и вмиг вспыхнул, тоже, оказывается, ничего так парить получается.
Полыхнуло знатно. Взрывная волна догнала меня как раз тогда, когда я бежала по балке под потолком к выходу. В спину ударило, я потеряла равновесие и полетела вниз. Тело вмиг опалило огнем. Кажется, горела не только кожа и волосы, но и кости. Причем горело – изнутри. Словно пламя текло по моим жилам, вгрызалось в мышцы. Но сильнее всего жгло правое плечо. То место, где стояла магическая печать – «наследство» отца.
До пола я так и не долетела. Когда до настила из горбылей оставалась пара локтей, передо мной разверзлась дыра, и я провалилась в чернильную тьму.
Та оказалась вязкой и горячей, наполненной звуками: свистом, шепотом, шорохом… Мне даже почудился шелест сродни тому, когда змея ползет по сухой осенней листве.
Через