Поставив запущенный фильм на паузу, Сталин вновь вернулся к общим чертам плана, который таки продавил для своих соратников. Нет, он всерьез слушал возражения и кое-что для себя таки почерпнул и скорректировал. Пономаренко с Берией тоже правы – некоторых из ОУН можно и амнистировать будет, или выслать к черту вместе с семьей в обитаемые места куда-нибудь подальше. Но вот те, кто пришел в Киев убивать, те, кто станут им помогать, и даже те идиоты, которым не хватит ума убраться с дороги со своими сраными демонстрациями… никто, никто, никто из них из Киева не уйдет. Всех закопаем за церковной оградой, где-нибудь поближе к дерьму, нашлись бы мусульмане – свиной шкурой обернули бы.
И – снесем самую активную часть ОУН. Потом уже будет легче – добить оставшихся фанатиков, хотя бы и с помощью тех, кто захочет переметнуться или воспользоваться амнистией. Амнистией? Да, вот после этого кое-какие идеи Пономаренко можно будет и применить. Кто сам бросит оружие и выйдет из леса, тот будет жить. Без права избирать и быть избранным – но все же нормально жить, не в тюрьме, не в камере смертников. А кто не сдастся – что ж, у вас был выбор, и вы сделали его сами.
В общем, чего печалиться-то? Чай, не Москва-1941. Мы накануне очередной значимой победы – не столь уж грандиозной, но важной. И даже если все пойдет не совсем так, как мыслится и хочется – ну и что, в конце концов? Москву всяко не отдадим.
– А тэпэрь вопрос на миллион чэрвонцев: зачэм это все Саветскаму Саюзу и таварищу Сталину? – ткнул вождь трубкой в воображаемого собеседника напротив. И придвинул к себе одну из папок – всерьез оно уже читано, пометки расставлены, но пробежаться взглядом можно и еще раз.
Один из планов, если так можно выразиться, мирного строительства в послевоенном СССР. По большому счету – выиграть-то мы выиграли, но сколько ж дерьма еще придется разгребать, сколько разрушенного восстанавливать, сколько голодных накормить. Проще Мюнхгаузену себя из болота за волосы тащить было.
И теми волосами, которыми будем по этому плану тащить себя из болота, должна стать Украина. Которая теперь – южная РСФСР и УАССР. В целину мы тоже будем вкладываться, но там одних исследований и разведки местности лет на десять— пятнадцать, а вот вложиться как следует в украинское сельское хозяйство и промышленность – идея куда как более краткосрочно реализуемая. Здесь можно получить серьезную отдачу. А заодно и попробовать перспективную идею, которая раньше как-то проходила мимо.
Мы всегда говорили: рабочие и крестьяне. А не ошибались ли мы? Не попробовать ли рассмотреть крестьян как «тоже рабочих»? А сельское хозяйство – как отрасль промышленности? Вот и попробуем – если решим играть этот вариант. Больше МТС, возможно и артельных, то есть частных, больше элеваторов и зернохранилищ, последние достижения вопросов матснабжения от товарища Канторовича[47].
И – новые культуры, конечно. Та же самая