Дневник. 1873–1882. Том 2. Дмитрий Милютин

приеме в Кабуле русского посольства. По этому предмету происходили у государя два раза совещания, результатом которых стало решение вызвать сюда графа Шувалова и познакомить его с вопросом афганским при содействии Столетова. По возвращении графа Шувалова в Лондон предполагается сделать попытку к восстановлению прежних полюбовных соглашений с Англией по делам Средней Азии в тех видах, чтобы, по возможности, отклонить какое-либо решительное со стороны Англии предприятие против Афганистана, независимость которого существенно необходима для поддержания в Азии равновесия в политическом положении России и Англии.

      17 октября. Вторник. Граф Шувалов приехал в Ливадию в субботу утром, но не мог представиться государю потому, что приехал он в партикулярном одеянии, а багаж его остался позади. Я имел с ним непродолжительное свидание и уехал в свой обычный час в Симеиз, где пробыл воскресенье и часть понедельника. Возвратившись сюда вчера к вечеру, я попал на спектакль, устроенный для развлечения молодых великих князей Сергея Александровича и Павла Александровича. Оба они играли в двух пьесах: русской (сцены из «Ревизора» Гоголя) и французской; спектакль вообще удался как нельзя лучше.

      После спектакля я имел вторично разговор с графом Шуваловым до позднего часа ночи, а сегодня, после моего доклада, были мы втроем у государя: граф Шувалов, Гирс и я. Однако же на сей раз не коснулись афганских дел; читались (у императрицы) депеши из Константинополя, привезенные вчера на пароходе «Веста». Возникает новый и совершенно неожиданный для нас предмет забот: оказывается, болгарские шайки, производящие набеги на пограничные с Болгарией части Македонии, формировались в крае, занятом нашими войсками и состоящем в нашем управлении; в голове этих шаек, как говорят, есть отставные русские офицеры. Местное наше начальство не могло не знать о формировании этих шаек, так же как о ходившей по всей Болгарии подписке на дело болгарского восстания в Македонии. Можно с некоторой достоверностью предполагать, что всё это делалось даже с ведома самого князя Дондукова-Корсакова. Государь крайне этим недоволен.

      Недоброжелатели наши, конечно, воспользуются случаем, чтобы опять поднять крик против наших интриг, двуличности и недобросовестности. Между тем начавшееся движение не обещает ничего хорошего для славянского дела, а, напротив, может иметь самые невыгодные последствия. Это повторение прежних проделок московских славянофилов во время сербского восстания; те же добровольцы, то же безрассудство в предприятиях, тот же расчет волею-неволею втянуть русское правительство в новую войну. Необходимо остановить движение в самом начале; в таком смысле даны повеления генералу Тотлебену и князю Лобанову.

      18 октября. Среда. После чтения в кабинете императрицы вновь полученных дипломатических депеш было совещание по афганским делам. Участвовали в нем, кроме Гирса и меня, граф Шувалов и генерал-майор Столетов. По полученным из секретных источников сведениям,