Да мы и сами, начиная войну, отнюдь не имели такого притязания; если ж осуществятся те изменения в политическом и гражданском устройстве христианских областей Турции, на которые Европа уже соглашается, то результат будет громадный и России можно будет гордиться достигнутыми успехами. Начатое нами дело, несомненно, довершится самою силою вещей. Какие бы ни были теперь постановлены европейской дипломатией ограничения в самостоятельности Южной Болгарии, какие бы тесные границы ни были ей назначены, можно обрести уверенность в том, что образуемая ныне на севере Балкан маленькая автономная Болгария послужит ядром для будущего объединения всего болгарского народа в одно самостоятельное государство.
Точно так же и в других христианских областях Турции будет положено начало будущей автономии. В этом отношении весьма важно не позволить Австро-Венгрии запустить свою немецко-мадьярскую лапу внутрь Балканского полуострова; вот почему я не перестаю при каждом случае напоминать, что всего опаснее для будущего благоприятного разрешения славянского вопроса на Балканском полуострове настойчивое домогательство Австрии присвоить себе не только Боснию и Герцеговину, но даже и часть Старой Сербии до Митровицы. Против такого бессовестного, наглого притязания должны быть направлены главные усилия нашей дипломатии на конгрессе.
15 июня. Четверг. Сегодня в Царском Селе праздновалась годовщина перехода наших войск через Дунай у Зимницы. В саду перед памятником Екатерине II были выстроены команды бывшего при государе в походе почетного Гвардейского конвоя и Гвардейского морского экипажа. После молебствия нижним чинам был дан завтрак, а в 6 часов обед во дворце для всех лиц, находившихся при государе в день перехода за Дунай. Торжество это было ознаменовано новыми наградами: генерал Радецкий назначен шефом полка, генерал Драгомиров – генерал-адъютантом, морской офицер Тудер – флигель-адъютантом.
По окончании обеда государь приказал зайти к нему в кабинет всем участвующим обыкновенно при докладах Гирса по дипломатической части и сверх того великому князю Константину Николаевичу. Поводом к этому совещанию в неурочный час была полученная от графа Шувалова телеграмма о горячем споре, который он имел с графом Андраши по поводу присоединения к Австрии клочка Старой Сербии. Теперь австрийский канцлер уже делает как бы уступку: он не требует неотлагательного присоединения этого участка (который принято почему-то называть enclave), но желает, чтобы на первый раз Австрия заняла только «военную позицию» у Митровицы, а впоследствии мы не воспротивимся отдельному соглашению между Австрией и Турцией относительно полной уступки этого участка. По выражению графа Шувалова, Андраши «торгуется»: если бы мы поддержали его в этом предположении, то он, в свою очередь, поддержал бы нас в вопросах о Бессарабии и об азиатской границе и