– Вот сразу свали… – вздохнул Тема и скроил укоризненное лицо. – Пойми, никому из нас она не…
– Оглох, что ли? – вскипел Максим, придавив младшего тяжелым свинцовым взглядом. – Тебе по репе настучать, чтоб дошло? Сгинул отсюда!
Артем посмотрел печально и, больше не говоря ни слова, вышел.
Максим думал, что отец тоже поедет за этой девкой. Но нет, в семь Дмитрий Николаевич заявился домой, раздраженный донельзя. Обругал горничную ни за что ни про что; сцепился с матерью, довел до слез, хотя у той и без того глаза весь день на мокром месте; прикрикнул на Максима, ожидаемо нарвался на ответное хамство, но разгорающийся скандал вовремя пресек телефон. Звонил водитель, сообщил, что нашел, посадил, везет…
Лицо Дмитрия Николаевича тотчас набрякло и посерело. До этого звонка он нервничал, психовал, кипятился, но как будто до последнего на что-то надеялся. Хоть и непонятно, на что тут можно было надеяться. А теперь у него словно руки опустились, как у человека, который, устав трепыхаться, смирился с неизбежным злом.
За ужином висело траурное молчание. Никто не ел, почти все блюда Вера, кухарка, уносила нетронутыми. Отец раз за разом смотрел на часы, а перед тем как подняться из-за стола, пробурчал: «Должны быть к девяти».
Но приехала она только в десять.
Максим напряженно следил из окна своей комнаты, как эта девка, тощая, нескладная, неуклюже вылезла из отцовского «Кадиллака», как забрала из багажника ворох пакетов, как пошагала к дому вместе с водителем, который взял часть ее авосек.
«Галантный, блин, – недобро хмыкнул про себя Максим. – А эта – жесть просто!.. И такое чучело будет жить с нами?!»
Внизу раздался мелодичный перезвон, затем к входной двери устремились суетливые шаги Веры, нервные, цокающие – матери, неспешные – отца, шелестящие – Артема.
Уж этот-то подхалим всенепременно выйдет встречать сестренку, раз папа попросил.
«Да пошли они все в пень!» – выругался под нос Максим и завалился на спину поперек широкой кровати.
Воткнул наушники, заложил руки за голову и прикрыл глаза, погружаясь в пучину беспросветного одиночества, так проникновенно воспетого System of a Down [1].
Кажется, он даже задремал, потому что вздрогнул, когда кто-то тронул его за колено.
– Блин, опять ты, – недовольно нахмурился Максим, приподнявшись на локте и вынув динамик из одного уха. – Чего тебе? Ты как возвратный тиф…
– Ну… отец сказал, чтобы ты с ней хотя бы поздоровался, – пролепетал Артем робко.
– Я сейчас с тобой поздороваюсь, если не свалишь отсюда! – Максим резко сел.
Артем посыл понял и тотчас скрылся. Но настроение, и без того отвратительное, все же сумел испортить еще больше, хотя, казалось бы, куда уж хуже…
Однако какая наглость! Отец