Павел Павлович сел на кровать и стал доставать из сумки колбасу, копчености и другие вкусные вещи. Все это он передавал сыну, а тот раскладывал продукты на нарах перед своими товарищами. Посчитав, что солдатам хватит, Павел Павлович очистил от лишнего стол передо мной и стал на нем раскладывать остальные продукты и аккуратно нарезать их ломтями. Потом торжественно достал полуторалитровую бутылку и стал ее открывать.
– Борис Геннадьевич, Алексей Иванович, Игорь – прошу за стол, – Павел Павлович сделал приглашающий жест.
Игорь с Алексеем Ивановичем нерешительно переглянулись, и в землянке повисла напряженная тишина. Я кашлянул в кулак, прочищая горло:
– Павел Павлович, тут такое дело: в связи с некоторыми обстоятельствами в батарее с сегодняшнего дня я ввел сухой закон. Так что мы покушаем, но пить не будем.
– Борис Геннадьевич, я через половину страны тащил эту бутылку, чтобы выпить с командиром моего сына, а тут какой-то дурацкий сухой закон, – отец солдата огорченно поставил открытую бутылку на стол.
Я молча развел руками, как бы показывая, что ничего не имею против, но приказ есть приказ.
В повисшем молчании с нар неторопливо слез Кушмелев-младший и, не стесняясь, подошел к столу. Сел на ящик, заменяющий стул, и в гробовой тишине спокойно налил в стакан спиртное из отцовской бутылки. Уверенно взял в руки, покрутил его в пальцах и насмешливо посмотрел на меня сквозь стекло и прозрачную жидкость.
Я внутренне подобрался: «Если этот наглец выпьет сейчас водку, не посмотрю, что рядом с ним его отец – врежу ему так, что мало не будет, но покажу, кто в батарее хозяин. Теперь-то понятно, чего он шушукался с солдатами». Эти мысли как молнии мелькнули у меня в голове, и я приготовился к схватке. Насторожились и внутренне подобрались замполит с техником. Солдат опять насмешливо посмотрел на меня и потом решительно пододвинул ко мне стакан.
– Товарищ майор, мы тут между собой обсудили все, что вы сказали нам на построении, и решили: сухой закон на вас и офицеров батареи не распространяется, ну а мы уж больше пить не будем. Так что пейте на здоровье, – солдат еще ближе пододвинул ко мне стакан, встал из-за стола и вернулся на нары. Павел Павлович смущенно хмыкнул, быстренько налил себе, технику и отцу Большакова.
В течение часа мы сидели за столом, потихоньку выпивали, я рассказывал Кушмелеву о том, как мы готовились и воевали. Солдаты сидели на нарах и тоже с любопытством прислушивались к моему рассказу о боевых действиях полка.
В конце рассказа я вытянул из-за кровати пулемет:
– Ну, и в дополнение ко всему сказанному, на время пребывания в батарее вы, товарищ майор, подчиняетесь всем моим приказам и за вами закрепляется пулемет. Пользоваться умеете?
Павел Павлович подтянул к себе пулемет и стал задумчиво его рассматривать:
– В принципе знаю, но нужно дополнительное занятие.
Через пять минут он и Кирьянов с увлечением разбирали и собирали пулемет, щелкали затвором. Павел Павлович брал навскидку и, пытаясь