– Он узнает… – пробормотал я. – Ты откуда это знаешь? – спросил я, сделав упор на «ты».
– Разве важно? Знаю. И… Ты же понимаешь… – его большие, выкаченные глаза горят в полумраке бани. – Но, Яван, есть выход. Для тебя… Для Авиллы. Она любит тебя? – он внимательно смотрит на меня.
– Ты что хочешь? – я смотрю на него. Я его слышу-то с трудом…
– Пока ничего, – Явор погасил свой взгляд, ей-Богу уже хочется кулаком по этим рачьим глазам его садануть… Но он продолжает: – нам не удалось лёгким путём, как задумывали, избавиться от него, попробуем ещё. Ты главное скажи: ты с нами?
– С кем, с вами? – устало спросил я.
– С теми, кто хочет Авиллу видеть на троне своей царицей, без своеволия Орика… Твою невесту, которую он забрал себе. Твою… любовницу, Яван.
Я долго и терпеливо слушал его, его слова вливались мне в мозг, образуя там отравленное болото. Но он напрасно старался, я устал, а главное, я опустошён, я не могу даже думать о том, что он говорит.
И только, когда мы с Лай-Доном возвратились в мою прежнюю горницу, когда меня, почти без сознания, он заботливой дружеской рукой укрывает одеялом, я понимаю, что меня втянули в заговор. Потому что Лай-Дон сказал мне это:
– Медведь, я понимаю тебя как никто, наверное… ты, конечно, сам решишь, не моё дело даже… указывать тебе… – Лай-Дон бледен, нахмурился, глядит остро, потемневшими глазами, – но поговори с Онегой вначале. Орик всё же…
До моего сознания начало доходить… Заговор против Орика?! Против нашего Орика?! До похорон Великсая меня не было в столице почти два года, слишком долго? С ума Явор сошёл? За сорок дней траура я не заметил ничего подобного. Или я с ума схожу? Убить Орика?..
В открытом поединке я мог бы, наверное, особенно после этого сегодняшнего задранного подбородка. Но вот так…
Онега… полтора года как сон, как дар, бесценный и… потерянный? В моём сердце ты и я на берегу холодного озера, в твоей холодной комнате, в домике на окраине Ганеша с промёрзшими сенями… Я никогда злодеем не был, а теперь… Но когда я что-нибудь терял? За всю жизнь я только получал…
Онега… Авилла и Онега не один человек?.. Почему я вижу новую женщину, иную, не странную мою задумчивую Онегу, а настоящую царицу, не смущённую моим появлением?
Онега… Ты так хотела царицей быть? Поэтому и не понесла от меня? Поэтому и замуж не шла? Будто знала… Будто готовилась.
Бред… От усталости безмерной, вероятно, я думаю так…. Ведь я знаю, что любила меня… Ни в чём другом я не был так уверен. Любила. Любила…
Или не бред? Сорок дней не было меня с ней. За это время не то, что заговор можно сплести, царство завоевать, перевернуть, можно. Колоксай взял Великий Север в три седмицы. Мы изгнали его сколотов за десять дней.
Онега могла бы задумать против Орика? Онега может. Авилла, полагаю, тем более. И к Орику она никогда не испытывала никакой симпатии. Да что там к Орику, ко всем нам, сколотам… И даже не скрывала этого. Хотя, слушая мои рассказы о семье, об истории нашего царства, как