Многослойность, тихая грусть. Шатун собирал из строк пазлы, постоянно искал своего Бога, своё место в этой жизни. Много размышлял о смерти. Перекраивал мир религии. Боролся со своим вторым я. Он частенько парил между чем-то потусторонним, метафизическим и реальным, в строках автора матрица чередовалась с космосом и потусторонними силами.
Вот это глубокое, почти летаргическое состояние мной особенно ценимо».
«Нет, мы не были друзьями. Между нами не было каких-то особых, трепетных отношений. Вообще ничего не было… Кроме стихов. Стихи и остались. И надо их читать не в память о написавшем, не из чувства долга или приличия (меньше всего, полагаю, Шатуна беспокоили прииличия), а потому что стихи он писал настоящие. Горькие, болючие, но настоящие».
«Стихи Саши, Медведя-Шатуна, у меня практически всегда вызывали определенную долю изумления и волнения. Каждый стих его был на грани. Он как бы выворачивал всю боль находящуюся внутри и облекал ее в гротескную форму. Равнодушным оставаться трудно, когда видишь подобное самобичевание, и в ответ появляется реакция схожая с трепетом. Большинство стихов оставляло неизгладимый след после прочтения. Казалось, что читатель прикасается к чему-то, что было до этого момента неведомо, а если и ведомо, то страшно в этом признаваться или говорить вслух. Да, вслух Саша не боялся говорить то, о чем другие предпочли бы умолчать. И эта черта прямоты и отсутствия украшательств в какой-то степени подкупала, вызывая впечатление искренности. И так и было. Но, несмотря на все это, больше всего меня поразила его романтическая лирика. На фоне созданного грозного образа, стихи, где Саша предстает нежным, добрым, ранимым, просто не поддаются описанию. А ведь это самое главное в творчестве любого писателя или поэта – не оставлять читателя равнодушным».
P.S. Благодарю Семёна, сына Александра, за то, что дал согласие на создание сборника, редакцию «Ридеро», которая не отказала в этом. Также, благодарю друзей и авторов, с которыми творим вместе много лет, за поддержку, тепло и отклики.
Саша, это книга для тебя, о тебе… Спасибо, что ты был, есть и будешь….
Медведь – Шатун
По буреломам, сквозь морозы, разбуженный крикливою тайгой,
Медведь – Шатун, тая в себе угрозы, брел медленно в надежде на покой.
Вдыхал морозный воздух, раздувая ноздри, рычаньем живность до испуга доводил,
ломался тонкий наст под тяжестью громоздкой, следил за лесом косолапый старожил.
Он был рожден природою жестокой, она учила рвать его чужую плоть, чтоб голод утолить
и в схватке беспощадной давить врага и непременно победить.
В нем жил великий дух – бесстрашный, первобытный. Кипела кровь, когда охоту ощущал,
но каждый вечер, по тропе своей привычной,