– Вы из Франции, мадам? – спросил он.
– Какой вы догадливый.
– Прононс ваш подсказывает.
– Сестра говорила, что вы удивительный и неповторимый. Обнимаете не только руками.
– Мне Среда нравится.
– Вы, люди, еще не перестали любить. Мы предпочитаем сексуальные отношения. Так проще, вильнул хвостом, и в разные стороны.
– У нас тоже так делают, но о любви тоскуют все, настоящей. Пока еще, – опустился он на камень.
– Так в чем же дело. Буду вашей Субботой. Вы же так хотели назвать мою сестру?
– Она хотела. Ну, что же? Как говорят стратеги, надо действовать по обстановке. Сколько в вашей семье сестер?
– Семеро.
– И в неделе семь дней, – усмехнулся он.
Куда, Василий?
Тещи, тещи, сколько о них слышим высказываний, достойных книги рекордов Гиннеса. И в ста томах не уместятся анекдоты, посвященные им. Но Серафима Ильинична их за пояс заткнет.
Вспомните выражение «плешь проела» и возведите его в десятую степень, тогда приблизительно представите образ моей тещи.
Как я мог жениться на ее дочери? Двухметровый хомяк – копия моей Вероники, хотя в детстве звали ее Верой. Зачем она поехала с нами на полярную станцию, у белых медведей тоже вниманием не пользовалась. Убегал от нее даже ищущий себе подругу самец. А я вот не смог: нога была в гипсе, вывихнул ее, поскользнувшись. Да, и сам не очень виден. Помните снежную бабу во дворе? Вылитый, если надеть на голову ведро. Нос с детства больше, чем у Гоголя. Ноги? Лыж не надо. О походке не говорю. Сами видели. Это передвижение скользящим способом: дало знать долгое пребывание на льдине.
Увидев меня, Серафима Ильинична сразу расцветает:
– Тебе бы в Антарктиду, к пингвинам, такой же легкий на ногу.
На подобные насмешки я отвечал:
– Ваша дочка тоже не красавица, мама.
Надену шапку, она сразу:
– Куда едешь?
Говорю:
– У меня машины нет, а велосипед продал, вам же покупали памперсы после того как жидко стало вашему стулу.
Она уточняет:
– На своих полозьях.
Не поверите, в день моего рождения подарила мне лыжные палки. Правильно, без лыж. Я промолчал. Потом сделал из них инвалидные клюшки. Побелело лицо тещи, когда я пояснил, что это для нее: старше, однако.
А вчера на даче были, сажали лук. В одной руке я держал ведро с водой, в другой – семена лука. Серафима Ильинична с елейным выражением на лице говорит:
– Делай лунки, Буратинчик.
И я стал их делать, носом. Земля в грядке была рыхлой, сильно кожу не ободрал.
Теща