Когда же сны закончились. То была все та же квартира, без древних существ и без бабочек, без драконов и динозавров. Были лишь картины из сновидений, отчетливо запечатленные в памяти, как если бы видел их человек наяву! Бледный рассвет источал лучи света, и в том свете было что-то отдаленно напоминающее сияние удивительного сада, что улетел в небо, словно, акварельные краски, что вдруг вверх потекли или были похожи на воздушные эфиры и пары.
«Удивительный сад! Удивительный сад! – Твердил весь день мысленно молодой человек, вспоминая вновь и вновь те сады, и тех диковинных созданий из леса. – Удивительный сад! Где же ты?»
Лучи затухающего сада, как память, древних событий забываются, либо воскрешаются вновь, когда человек посетит те удивительные картины далекого прошлого….
(8 марта 2019 года)
«Удивительный сад» Ларионов Андрей
Путеводная звезда
Глава 1. Беглец
Рабство было мучительным и вызывающим отвращение у человека, что как только мужчина сумел вырваться из своего заточения, то испытал невероятную всепоглощающую радость и восторг. Он не был взаперти, ограниченный неволей четырех стен.
Здесь не был испещренных полуразрушенных стен темницы. Андерсон был свободен, и с ускорением гнал своего скакуна. Дорога казалась бесконечной в этом путешествии, ведь впереди и позади себя он видел марево новых таинственных горизонтов и рассветов. Он почти безудержно смеялся и балагурил, удерживая чуть небрежно вожжи, разговаривая сам с собой. Одиночество стало необходимостью и безысходной реальностью для него, а потребность в общении сохранялась всегда, как и у любого здравомыслящего человека, именно потому Андерсон иногда рассуждал вслух. У рабов не было ни любви, ни права возможности даже повстречать свою любовь. Он был одинок, и других собеседников не было в данном рабстве. Бесконечные каменные джунгли, решетки и пределы вызывали у него опасения и переживания, навеянные из прошлого и будущего. Именно потому Андерсон был чрезвычайно рад, когда испытал радость от свободы своей жизни. Сердце билось в пульсе счастья и даже восторга. Кандалы больше не сжимали его оковы, а холодные, циничные и даже жестокие надзиратели не проверяли его камеру и не терзали душу и тело своими технологиями и различного рода пытками.
Андерсон был опытным наездником. Легко и уверенно мчался вдаль среди безлюдных пустошей, пыльных дорог и забытыми путями странников и мытарей. Молодой мужчина был свободен, от неволи