О семьях, владеющих ФРС. Это органы управления. Фактически конгресс над страной. Я не могу говорить об этих семьях, потому что я могу говорить только о том, что мне достоверно известно. Все остальное – догадки, а строить догадки мне не нравится.
Я знаю о Рокфеллере, потому что мы были друзьями, мы это обсуждали, и я могу дать вам информацию из первых рук.
Ник Рокфеллер говорил мне, что Федеральный резервный банк Нью-Йорка – главный контролирующий инструмент ФРС. Они контролируют весь блок. И этот ФРБ Нью-Йорка на самом деле ФРС. Хотя там двенадцать разных банков, всем управляет этот ФРБ Нью-Йорка. Так что тот, кто управляет Банком Нью-Йорка, контролирует и ФРС. Они являются главной движущей силой, стоящей за ФРС.
А она, в свою очередь, филиал Банка Англии. Ну, Банк Англии и Федеральный резерв – партнеры. И Банк Англии – это частный банк, также, как и Бундесбанк в Германии. Все банки стран «большой восьмерки» являются частными. Это частные центральные банки.
Смотрите, что произошло в Европе. Европа проголосовала против европейской конституции, но они по-прежнему ее вводят. Народ проголосовал против, а они по-прежнему ее вводят. Им все равно как голосуют люди, они делают все, что хотят. Чего хотим мы больше не имеет значения. Имеют значение лишь их замыслы, их планы. Это ли не первейший признак тирании?
Нет сомнений, что у нас тирания, нет сомнений, что мы живем в мире, где гражданин Америки больше не является свободным неповторимым человеком, и не может поступать как захочет. Мы – рабы. И это только начало.
Что нужно сделать, чтобы свергнуть этих людей. По моему мнению, нужно упразднить Федеральную резервную систему. Я думаю, что должно случиться восстание, люди должны выступить против. Я не могу сделать это один, никто этого не может. Нам нужно, чтобы…
Победу в войне с британцами одержали пять процентов –высокомотивированная группа. Вначале люди должны разозлиться. Не просто: да-да, мы знаем, аппарат прогнил, а мы должны выйти из себя. По-видимому, людям не хватает смелости сделать то, что нужно.
Я не знаю, много ли у меня смелости. У меня есть совесть, у меня есть чувство справедливости. Я не нервничаю по поводу того, что делаю, но я делаю это потому, что другого выбора нет. Иначе я не смог бы жить с самим собой. Однако дела обстоят так, что я практически сделал себя изгнанником в Голливуде. Тамошние ребята очень опасаются иметь со мною дела. Из-за того, что делаю и говорю.
Я не очень-то жалую заведенные порядки. Многие в Голливуде знают правду. Они не хотят высовываться и говорить о ней. Я знаю, что многие из них видели мой фильм и знают, что я прав, но они не станут об этом говорить, потому что все боятся. Они боятся, потому что думают, что их деньги – эти банкноты Федерального резерва, это настоящие деньги. И они думают, что у