Когда я закончил, некоторое время слушатели ещё продолжали меня разглядывать, большинство – а всего их было восемь, не считая Кирилла, и среди них одна женщина – с явным неодобрением. Кому-то не нравилась моя молодость, кому-то – мои возможности, и уж наверняка все считали, что в последнее время Кирилл стал слишком выделять меня среди остальных. А народец тут собрался мнительный – что поделаешь, издержки профессии.
Первой дали выговориться даме – Светлане Аркадьевне, возглавлявшей отдел биологических исследований. Сухая, деловая, амбициозная. Пожалуй, если бы не слишком уж тонкие губы, даже красивая: большие зелёные глаза лучились энергией, чуть вздёрнутый премиленький носик прямо-таки напрашивался на поцелуй. По совместительству она была медиумом с довольно сильной экстрасенсорикой, но к оперативной работе в последнее время подключалась крайне неохотно, отговариваясь полной занятостью в подготовке и проведении фундаментальных исследований. Поговаривали, что на неё положил глаз какой-то любвеобильный да к тому же ревнивый дух, и она старается как можно реже с ним общаться, по той же причине боится и серьёзных отношений с мужчинами. Впрочем, подобные сплетни гуляли за каждым сотрудником института.
– Молодой человек, – довольно язвительно начала Светлана Аркадьевна, за глаза именуемая нашими умниками Отдушиной. – Признаться, я мало что почерпнула для себя из услышанного. Ну, существует угроза дестабилизации нашего мира – так эти угрозы возникают с незапамятных времён, на моей только памяти их было с десяток. Но вот такой общий сбор на моей памяти впервые. Не соизволите ли прямо сказать: в чем, собственно, дело?
Что ж, кажется, настало время разбавить цветами и красками сухую прозу моего выступления. Я посмотрел на Кирилла, сидящего за столом вместе с другими начальниками (он возглавлял самый мощный отдел – отдел оперативного реагирования), потом на моего непосредственного шефа – начальника службы парапсихологии и экстрасенсорики, Игоря Владимировича, в просторечии Сфинкса. Оба слегка мне кивнули: первый по необходимости, второй из чувства собственной значимости.
– Светлана Аркадьевна, – гораздо более эмоционально, и даже несколько разволновавшись, зачастил я, – анализ информации, заложенной в мозгу у объекта «Русалка», позволяет сделать однозначный вывод, что в самом скором времени реальность, которой подчинена наша вселенная, может быть полностью поглощена враждебной ею реальностью. – Я перевёл дух, впервые чётко выговорив то, что стало ясно мне после сканирования мозгов милейшей Аделаиды Ивановны, обозначенной в этой комнате сухим казённым словечком «объект».
– Вот даже как? – вскинула брови Отдушина. – Что же вы двадцать минут вокруг да около ходили? А-а, кажется понимаю. Кое-кто изучал нашу реакцию… Не так ли, Антон Сергеевич?
Вопрос был задан непосредственно нашему главному контрразведчику, на что тот только чуть усмехнулся в усы. Антон Сергеевич, он же Юстас. Вежлив, тактичен, холоден. Классный гипнотизёр. Знает так много, что