– Моя мама сказала, что я не должна разговаривать с тобой.
Сделав пируэт на кончиках пальцев, она удалилась вольной походкой, светлые волнистые волосы колыхались на спине.
Своё «спасибо» я вполне могла бы оставить при себе.
Ноэми подняла яблоко, покатившееся следом за Людовикой, и сунула мне в руку.
– Это правда, что ты не веришь в Бога? – спросила она, опустив глаза.
Впервые за весь день мне тоже наконец удалось задать вопрос. Подумать только, ведь если послушать Марию, так я слишком часто делала это.
– А кто такой Бог?
Ноэми подняла на меня глаза и слегка вздрогнула:
– Как это – кто такой Бог?
– Ну да. Кто такой Бог?
– Но не спрашивают, кто такой Бог!
– Почему?
– Потому что Бог – это… Бог!
– А…
Мы помолчали.
– Так кто же он всё-таки? – снова попыталась выяснить я.
Ноэми немного подумала.
– Не знаю. Но верю в него. А ты?
Я тоже немного подумала.
– Не знаю.
– Подумай как следует.
Я подумала.
– Не знаю.
Ноэми смирилась:
– Ладно. Но завтра скажешь. Иначе я тоже, наверное, не смогу с тобой разговаривать.
Час от часу не легче.
Удастся ли мне за один день познакомиться с этим Богом? Насколько я поняла, он жил где-то очень далеко. Я не знала где, но уж точно ещё дальше дедушки и бабушки.
– Почему ты осталась со мной, а не ушла с остальными? – спросила я Ноэми, немного подумав.
– Потому что боюсь их.
Мне, конечно, куда приятнее было бы услышать другое: осталась, потому что я славная, милая, весёлая или хотя бы «не так боюсь, как их», даже просто «не знаю почему».
Конечно, меня огорчил такой подход: она всего лишь не боялась меня. А это означало, что Ноэми – трусиха. И я тоже. Кого ещё мог не бояться трусливый человек, как не другого такого же труса?
Но мне некогда было придираться к мелочам, я решила примириться с таким ответом и поблагодарила её.
– Я тоже не боюсь тебя, Ноэми.
Прозвенел первый звонок. Перемена окончилась. Сестра Бенедетта чётко и ясно объяснила нам, что после первого звонка у нас есть ещё пять минут, чтобы вернуться в класс. После второго звонка мы все должны стоять за нашими партами.
Хотя я и не знала точно, сколько это – пять минут, но понимала, что очень мало. И уж точно недостаточно, чтобы выучить молитву Отче наш.
Будучи трусихой, я поступила, как в детстве, когда оказывалась в безвыходном положении: не в силах заплакать, я до предела задержала дыхание и упала без сознания.
Мой первый день в школе оказался очень недолгим. В Колледже Верующих занятия начинались в половине девятого и заканчивались в половине пятого. А я уже в одиннадцать вернулась домой. Если не считать тридцати минут на дорогу, то я пробыла в школе всего два часа. Рекорд, которым можно гордиться.
Я просидела дома целую неделю. После того, как обняла у калитки