Распад Советского Союза многих вывел из строя. Свободу осилил не каждый, испытание независимостью от труда и обязанностей прошли не все. Так и племянник Попова Петра Михайловича, Сашка Кузьмин, уже в 91-м принялся распродавать дядькино добро. Серебро столовое ушло первым, затем украшения старинные и монеты. Несколько раз он к скупщикам ходил с медальоном грязным, да брать его никто не стал, пока пьяный дружок у Кузьмина медальон тот прямо из-под носа не увел.
Увести-то увел, да как-то не запомнил этого, потому как, когда его очередная любовь всей жизни в его комнатушке на четвертом этаже в коммуналке на Динамо нашла потертую ладанку, то дружок Сашки Кузьмина изобразил на своей помятой физиономии искреннее удивление. Дама сердца его не растерялась, медальон в карман затолкала. Обещала отмыть его и на шее носить, а сама уже на следующий день понесла в ломбард.
Да только в ломбарде сказали, что в железке этой ценности нет никакой. Если ее от грязи очистить, то, может, какую копейку и заплатят. Надо сказать, что поиски покупателя на железную, потертую подвеску продлились намного дольше, чем отношения между дружком Сашки Кузьмина, племянника замечательного хирурга Петра Михайловича Попова, и его дамы сердца. Очередной.
Мужичок в круглых очках и в берете, из-под которого торчали седые волосы, на застеленный синим покрывалом раскладной столик выложил наручные часы, несколько серебряных ложек, именную посуду, датируемую 20-ми годами, несколько монет и деревянную доску с нардами – его самый дорогостоящий товар.
– Уважаемый, – обратилась к мужчине женщина, совсем не привлекательного внешнего вида. Запах от нее исходил соответствующий. – Вы только продаете или покупаете тоже? – спросила она.
– Я только продаю, – ответил мужчина в очках.
– А может купишь, а? – не отставала от него барышня в грязной куртке.
– Я не скупаю краденое, – тихо сказал ей мужчина.
– Ты кого тут воровкой обозвал? – закричала та. – Э, вы слышали? Этот очкарик меня обозвал воровкой! Сам-то небось у стариков свои ложки натырил!
– Тише, тише, прекратите так кричать, – принялся успокаивать нервную даму продавец. – Что там у вас? Давайте, я посмотрю.
– То-то же, – довольно сказала женщина и принялась шарить по своим карманам.
Ни в одном из многочисленных карманов ее необъятной куртки она не нашла искомый предмет, тогда она стала прощупывать одежду под ней. Наконец, она нашла то, что так давно хотела продать. На мужичка в берете косились другие торговцы стихийного рынка рядом с подземным переходом, сочувствуя ему и радуясь, что столь необычная клиентка не пристала к ним. Мужичок же в свою очередь старался не думать, где именно хранилось у женщины то, что она ему сейчас хочет продать, и надел кожаную потертую перчатку перед тем, как протянуть ей